Институциональная перестройка экономики: управленческий аспект и приоритет национальной экономической безопасности

В период 17-18 апреля 2025 г. в Институте экономики Российской академии наук прошла Всероссийская научно-практическая конференция – IX Сенчаговские чтения. Мероприятие было посвящено наследию выдающегося экономиста России, доктора экономических наук, профессора и академика РАЕН Вячеслава Константиновича Сенчагова.

Конференция собрала 145 участников, в том числе 121 научного работника и преподавателя, представляющих более 40 научных и образовательных учреждений, это подчеркивает широкий охват и разнообразие представленных исследований. В работе Всероссийской научно-практической конференции приняли участие: российские и зарубежные представители научных и высших учебных заведений из Москвы, Санкт-Петербурга, Барнаула, Брянска, Волгограда, Вологды, Владивостока, Вятки, Екатеринбурга, Жуковского, Нижнего Новгорода, Новосибирска, Казани, Кирова, Краснодара, Луганска, Перми, Саратова, Сыктывкара, Шэньчжэна (КНР), Ташкента, Тольятти, Элисты, Якутска, Ярославля и других городов.

В конференции в формате онлайн приняли участие более 70 студентов, аспирантов и курсантов Московского университета МВД России им. В.Я. Кикотя и Нижегородского государственного технического университета им. Р.Е. Алексеева.

В соответствии с утвержденной Программой конференции были заслушаны доклады участников по секциям:

- секция № 1. Исторические параллели и новая реальность. Секция была разделена на два круглых стола:

- круглый стол «К 80-летию Победы в ВОВ»;

- круглый стол «К 85-летию В.К. Сенчагова»;

- секция № 2. Институциональная перестройка экономики как базовый приоритет национальной экономической безопасности;

- секция № 3. Пространственный аспект социально-экономической безопасности.

В данной статье представлен обзор результатов секции № 2, посвященной теме «Институциональная реструктуризация экономики как ключевой фактор национальной экономической безопасности». В рамках секции было заявлено 44 доклада, наиболее интересные из которых кратко изложены в настоящей работе.

Основная цель проведения секции № 2 – обосновать направления развития теоретического аппарата экономической безопасности, в том числе эволюцию его институциональных основ, а также определить новые методы и методики ее обеспечения в контексте взаимодействия с государственным стратегическим планированием и национальной системой управления рисками.

Актуальность секции № 2, рассматривающей институциональную перестройку экономики в контексте национальной экономической безопасности, продиктована тем, что в современных условиях экономическая безопасность выступает одним из определяющих факторов и приоритетных направлений обеспечения устойчивого социально-экономического прогресса. Прежде всего, это связано с существенно увеличившимся масштабом угроз стабильности экономики и общества. Отрицательные последствия реализации угроз стали серьезным вызовом для экономики страны и в значительной степени менее предсказуемыми на ближайшую перспективу. Институциональная среда экономики и безопасность ее развития взаимосвязаны. При этом институциональные изменения затрагивают отдельные элементы институциональной среды, отражающиеся на национальной экономической безопасности. Институциональные трансформации имеют системный характер и включают, как правило, изменения экономических, политических, правовых, социальных институтов. Поэтому актуальность проблем национальной экономической безопасности следует рассматривать в контексте институциональных трансформаций в целом, а не только изменений тех или иных отдельных институтов. В условиях объективного усиления взаимосвязи между развитием институциональной среды экономики и обеспечением национальной экономической безопасности, актуализируется потребность в развернутом научном анализе проблемы обеспечения национальной экономической безопасности. Данный анализ, в контексте институциональных трансформаций, должен осуществляться с применением междисциплинарного подхода [28, с. 71-72].

В работе коллектива авторов: Карпов А.Е. – начальник департамента методологии управления созданием научно-технического задела; Селезнева И.Е., к.э.н., с.н.с. Института проблем управления им. В.А. Трапезникова РАН; с.н.с.; НИЦ «Институт им. Н.Е. Жуковского» на тему: «Качество института государственного стратегического планирования как фактор национальной экономической безопасности» рассмотрено государственное стратегическое планирование, как ключевой элемент обеспечения социально-экономического развития и национальной безопасности страны, включая экономическую безопасность, что подтверждается опытом успешного развития крупнейших экономик мира [22]. Однако в России эффективность аналогичных механизмов неоднородна: успехи в оборонно-промышленном комплексе контрастируют с системными провалами в гражданском авиастроении. Этот дисбаланс демонстрирует, что качество институтов стратегического планирования напрямую влияет на устойчивость экономики к внешним воздействиям, например, введению санкций со стороны государств-поставщиков импортной продукции [17].

Анализ реализации программ развития гражданского авиастроения (ФЦП РГАТ, ГП РАП) [4] показывает, что в них систематически ставились заведомо нереалистичные цели и показатели их достижения. Вместо показателей государственного уровня (стимулирующих спрос на отечественную продукцию для обеспечения, требуемого качеством авиатранспортных услуг) планировалось завоевание значительных долей мирового рынка, достижение рентабельности и инвестиционной привлекательности отрасли. Игнорирование внутреннего спроса и слабое использование государственных рычагов влияния для стимулирования разработки отечественной авиационной техники привело к практически полностью импортному парку ВС у российских авиакомпаний. Зависимость от зарубежной продукции и выпуск отечественной авиационной техники (самолетов RRJ-95) только в рамках международной кооперации привели к реализации угрозы национальной транспортной безопасности после активизации санкционной войны против России в 2022 г. [16].

Неспособность самостоятельно разрабатывать продукцию с характеристиками, не уступающими существующим аналогам, определяет технологическое отставание, что применимо для текущего состояния российской авиационной промышленности. Вариантами государственных стратегий для решения описанных выше проблем могут быть попытки догонять глобальных технологических лидеров или даже декларировать достижение технологического лидерства по ряду направлений.

Однако такие решения заведомо уязвимы для России ввиду объективных ограничений. Во-первых, меньших масштабов рынков [15], дефицита кадров, ограниченности финансирования исследований и разработок. Во-вторых, реальных потребностях страны с учетом ее природно-климатических, социально-экономических, демографических условий.

Для укрепления национальной экономической безопасности в государственных документах стратегического планирования необходимо явно закрепить приоритет обеспечения гражданской авиации отечественной авиационной техникой, ориентируясь на конкретные потребности отрасли (объем и качество предоставляемых услуг).

В докладе авторов: Кириченко И.А., к.э.н., доцент, доцент кафедры менеджмента и инноваций Института экономики, управления и коммуникаций в сфере строительства и недвижимости Московского государственного строительного университета руководитель центра; Маршова Т.Н., к.э.н., доцент, зав. лабораторией; Мигунов И.Н., к.э.н., зав. лабораторией; Институт макроэкономических исследований Всероссийской академии внешней торговли Минэкономразвития России на тему: «Риски недостижения показателей реализации национальных проектов и государственных программ (по итогам их мониторинга в 2020-2024 гг.)» отмечено, что достижение национальных целей развития страны, обозначенных Указом Президента РФ от 07.05.2024 N 309 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 г. и на перспективу до 2036 г.», требует дальнейшего совершенствования в части механизма управления реализацией государственных программ Российской Федерации и национальных (федеральных) проектов [8; 21]. Глобальные социально-экономические и технологические изменения увеличивают уровень волатильности и неопределенности, что актуализирует проблемы управления рисками государственных программ и проектов [13; 23].

Исходными данными для проведения анализа рисков недостижения показателей реализации национальных проектов и государственных программ по итогам их мониторинга в 2020-2024 гг. являются выгрузки форм отчётности из ГИИС «Электронный бюджет» о достижении запланированных показателей и результатов национальных проектов, государственных программ и их структурных элементов.

В основу классификации рисков показателей положены типовые риски, сформированные в модуле АРМ «Риски», ГАС «Управление». Классификация рисков помогает лучше понимать потенциальные угрозы и разрабатывать стратегии для их минимизации. Основные категории рисков включают планирование проекта и планирование расходов, реализацию проектов. В категории рисков планирования проекта выделяются такие подтипы, как корректировки параметров проекта, их удаление или добавление, некачественное планирование, неактуальные паспорта и отсутствие взаимосвязи между параметрами. Эти риски могут возникать на разных этапах проекта и требуют внимательного управления. Риски планирования расходов охватывают удорожание проекта и бюджетные риски, такие как недоведенные лимиты бюджета, непринятые обязательства и проблемы с кассовым исполнением. Эти риски могут существенно повлиять на финансовое состояние проекта и требуют тщательного контроля.

Наконец, риски недостижения показателей проекта включают различные аспекты, такие как недостаточное количество контрактов, проблемы с их исполнением, недобросовестные исполнители, злоупотребления заказчиков, недострой, риски создания и ввода в эксплуатацию объектов, а также риски, связанные с ликвидацией свалок и нормативной базой. Управление этими рисками помогает обеспечить успешное завершение проекта и достижение поставленных целей. Анализ типовых рисков государственных проектов и программ выявил, что большинство рисков приходится на стадию исполнения (92 случая), а риски на стадии планирования и регулирования встречаются реже (65 и 11 случаев соответственно). В классификации модуля АРМ «Риски» отсутствуют внешние риски, возникающие на стадии реализации проектов. Основные внешние риски государственных проектов и программ можно разделить на три группы: внешнеэкономические, внутренние макроэкономические и обстоятельства непреодолимой силы.

В результате анализа рисков недостижения результатов национальных проектов и государственных программ за период 2020–2024 гг. выявлено, что большинство из них сосредоточены на стадии исполнения. В частности, зафиксировано 301 случай, связанный с рисками на этой стадии. На стадии планирования и регулирования выявлено соответственно 33 и 44 случая. Анализ типов рисков показал, что наибольшее количество случаев (127) относится к рискам недостижения результатов проекта на стадии исполнения. Эти риски в основном связаны с внешними экономическими факторами и обстоятельствами непреодолимой силы. На стадии исполнения также преобладают бюджетные, контрактные и строительные риски, зафиксированные в 13, 86 и 75 случаях соответственно.

В настоящее время нет единой утвержденной классификации рисков государственных проектов и программ Российской Федерации. Существует множество теоретических и методологических подходов к классификации этих рисков. На основе анализа и систематизации подходов предлагается разработать классификатор рисков и провести его апробацию в цикле управления рисками. Классификатор должен разделять факторы, влияющие на риски, определять показатели, индикаторы и вектора изменения индикаторов, а также классифицировать факторы на внешние и внутренние. Классификатор определяет параметры проектов и программ, которые могут подвергаться риску, ответственных за контроль органов власти и меры реагирования.

Учитывая важность управления рисками и постоянные изменения внешней среды, следует продолжить исследования по формированию системы опережающих индикаторов рисков государственных проектов и программ.

В докладе Киреева Е.Ф., д.э.н., проф., зам. директора института Исследований социально-экономических трансформаций и финансовой политики Финансового университета при Правительстве РФ – «Фискальная политика стимулирования инновационного развития как необходимый фактор обеспечения экономической безопасности государства» отметила, что инновационное развитие Российской Федерации находится под воздействием внешних и внутренних угроз. Необходимым фактором обеспечения национальной безопасности в сложившихся условиях выступает концепция технологического суверенитета России, которая нацелена на технологический суверенитет государства и реализацию стратегии достижения технологического лидерства.

Реализация идеи технологического прорыва позволит обеспечить достижение технологической независимости, создаст предпосылки вхождения России в число 10 ведущих стран мира по объему научных исследований и разработок к 2030 г. Технологическое развитие России предполагает наличие собственной научной, кадровой и технологической базы критических и сквозных технологий, реализующих стратегию независимости и экономической безопасности. Стимулирование технологического обновления в секторах экономики и создание соответствующих институциональных условий предполагает разработку комплекса государственных мер, направленных на их обеспечение. Одним из важнейших условий технологического прорыва и возможностей ускорения инновационно ориентированного роста является формирование эффективной фискальной политики, обеспечивающей соответствующими бюджетными и налоговыми инструментами инновационное развитие государства [12; 20]. В настоящее время в России применяются около 200 различных инструментов поддержки инноваций и технологий. Существует потребность в их инвентаризация с точки зрения системности воздействия, единой оценки эффективности и результативности как бюджетных, так и налоговых инструментов и определении общей концепции фискальной политики обеспечения технологического прорыва.

Обеспечение фискальной поддержкой перспективных инновационных направлений, таких как биоэкономика, беспилотные авиационные системы, автономные транспортные средства, экономика данных и цифровая трансформация, искусственный интеллект, новые материалы и химия, космические, энергетические технологии и сервисы требует, как анализа действующих фискальных стимулов, так и внедрения новых налоговых и бюджетных механизмов на основе научно обоснованных методик оценки их результативности. В этой связи обоснование теоретико-методологических подходов к формированию фискальной политики стимулирования инновационного развития, разработка фискального инструментария стимулирования и результативности инноваций для обеспечения технологического прорыва становится чрезвычайно актуальной и востребованной в условиях новых геополитических реалий.

Финансирование фундаментальных и прикладных научных исследований является одним из существенных условий инновационного и технологического развития. Недостаточность выделения государственных средств грозит стагнацией современной науки, в связи с чем страны, стремящиеся к технологическому лидерству, ставят вопрос финансирования в качестве одного из базового приоритета, в отличие от России, у которой на протяжение ряда лет планирование бюджетных средств явно недостаточно [26; 27].

В России за последние пять лет большая часть финансирования научных исследований (53%) приходилась на бюджетные ассигнования из федерального бюджета (рис. 1).

Рисунок 1. Динамика внутренних затрат, в том числе прогноз финансирования НИОКР

из федерального бюджета в РФ (млрд руб.).

Источник: составлено автором (Киреева Е.Ф.).

Государство берет на себя основное бремя по финансированию научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР).

В среднесрочной перспективе планируется профинансировать из федерального бюджета 2436,1 миллиарда рублей на научные и прикладные исследования, включая 972,5 млрд. руб. на фундаментальные исследования и 1463,6 млрд. руб. на прикладные исследования.

Россия входит в десятку стран с наибольшими внутренними затратами на научные исследования и разработки (НИОКР), занимая восьмое место в мировом рейтинге. На долю России приходится около 2% мировых затрат на научные исследования и разработки. Это важный показатель, который отражает усилия страны в развитии науки, технологий и инноваций. Однако, несмотря на значительные абсолютные расходы, есть ряд факторов, которые влияют на эффективность этих инвестиций и конкурентоспособность России на глобальной арене. Для достижения технологического лидерства необходимо увеличить долю расходов в ВВП, усилить роль частного сектора, улучшить условия для ученых и наладить эффективную коммерциализацию технологий. Это позволит России не только сохранить свои позиции, но и стать более конкурентоспособной на глобальном уровне. Немаловажное значение в обеспечении инновационного развития занимает эффективная налоговая политика, обеспечивающая поддержку и стимулирующая инноваций на всех стадиях воспроизводства.

Для успешной реализации этой стратегии необходимо объединение усилий государства, бизнеса и научного сообщества, а также создание продуманной фискальной политики для развития инноваций и привлечения инвестиций.

В своем докладе Михина Е.В., к.э.н., доцент, с.н.с. Финансового университета при Правительстве РФ на тему: «Реализация проектов технологического суверенитета в рамках программы «Фабрика проектного финансирования» отметила, что нарастание интереса к вопросам, связанных с укреплением технологического суверенитета, характерно для современной российской действительности по целому ряду очевидных причин, первостепенное значение имеет обеспечение национальной безопасности и независимости страны от внешних поставок сырья и технологий [19].

Официальная трактовка понятия технологический суверенитет в России закреплена в Концепции технологического развития на период до 2030 г., утвержденной Распоряжением Правительства РФ от 20.05.2023 № 1315-р (Концепция) [1]. Согласно Концепции «технологический суверенитет представляет собой наличие в стране технологий и инфраструктуры, позволяющих самостоятельно разрабатывать, производить и осуществлять национальный контроль производственных процессов, обеспечивающих возможности достижения национальных целей развития и реализацию национальных интересов» [1]. Исследования, проводимые отечественными учеными по данному вопросу, не отличаются единообразием мнений. При этом в экономической литературе совершенно справедливо отмечается, что понимание технологического суверенитета не должно ограничиваться рамками разработки и внедрения новых технологий, но на их основе означает переход к экономике полного инновационного цикла и создания продукции на базе собственных достижений [18]. Поэтому принципиально важно обеспечить переход от разработки новых технологий к их внедрению на предприятиях в качестве масштабного процесса, обеспечивающего выпуск конкурентоспособной продукции как минимум на внутреннем рынке [29].

Зарубежные авторы позиционируют технологический суверенитет как «способность государства или федерации государств предоставлять технологии, которые оно считает критически важными для своего благосостояния, конкурентоспособности и способности действовать, а также иметь возможность разрабатывать их или получать из других экономических областей без односторонней структурной зависимости» [30]. Концептуально технологический суверенитет объединяет в себе два начала: наращивание потенциала и защиту технологического доступа [31].

Способность обеспечить достижение требуемых показателей и параметров на пути к достижению технологического суверенитета определяется внутренним потенциалом страны, а также международными экономическими отношениями и связями, вхождением в состав международных экономических союзов и организаций для получения доступа к необходимым ресурсам [19].

Обладая достаточно серьезным научно-техническим потенциалом и производственными мощностями, наша страна в течение трех последних десятилетий использовала их в ограниченном формате, тем самым сужая возможности экспорта на мировой рынок продукции в сфере высокотехнологичного производства. По состоянию на начало 2022 г. на каждый рубль внутренних затрат на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы внутри страны расходовалось 3 руб. на импорт высокотехнологичных товаров [14]. Соответственно, соотношение затрат на приобретение импортных разработок и создание (развитие) отечественных технологий составляло 3:1. По экспертным оценкам доля высокотехнологического и наукоемкого секторов (без финансовой составляющей) повысилась с 11,6% ВВП в 1999-2000 году до 16,8% в 2022 г. Тогда как в развитых странах она составляет 40-45%. При этом показатель динамики прямых иностранных инвестиций в России, представленный в таблице 1, имеет определенные особенности: в 2018 и 2021 гг. их импорт превышал поступления из-за рубежа, соответственно, на 22 592 и 25 433 млн долл. США [9]. Кроме того, к 2021 г. прирост потока инвестиций, направляемых из России заграницу увеличился на 34 506 млн долл. США, в то время как прирост встречного потока денежных средств, инвестируемых в российскую экономику зарубежными странами составил 31 665 млн долл. США, то есть на 2 841 млн долл. США меньше.

Таблица 1. Динамика прямых инвестиций в Российской Федерации (сальдо операций платежного баланса РФ), млн долл. США

Для изменения сложившейся в данном направлении ситуации и достижения задач, закрепленных в ряде программных и стратегических документов, разработанных Правительством РФ и утвержденных Президентом России по вопросам технологического развития страны [2; 3; 5; 6], государство намерено активизировать потенциал институтов развития, банковского сектора и частного бизнеса.

В своем докладе Качелин А.С., к.э.н., с.н.с. ИЭ РАН – «Институциональные проблемы энергетической безопасности и технологического суверенитета в России» обосновал необходимость анализа современной геополитической/экономической обстановки, претерпевающей коренные изменения, что создает прямые вызовы для энергетической и технологической безопасности России [10]. Их решение в условиях многочисленных санкционных запретах на импорт оборудования и технологий из развитых стран, требует от российской экономики кардинальной перестройки ее структуры в пользу обрабатывающих отраслей с выпуском высокоэффективных видов оборудования и соответствующих технологий, как в целом для экономики страны, так и для топливно-энергетического комплекса России.

Сегодня конкурентоспособность на мировых рынках нефти и газа в значительной степени стала зависеть не от количества запасов углеводородов в той или иной стране, а прежде всего, от наличия соответствующих технологий и высокопроизводительного оборудования, позволяющих добывать нефть и газ из сланцев, на шельфе морей, из битуминозных песков, из месторождений тяжелой нефти. Наряду с этим, в связи с активизацией проведения большинством развитых стран политики, направленной на сокращение выбросов в атмосферу парниковых газов, параллельно набирает силу процесс вытеснения нефти и газа возобновляемыми видами энергии и водородной энергетики. Данные процессы обуславливают нисходящий тренд по ценам на мировых рынках углеводородов и свидетельствуют, что уходит в прошлое время высоких цен на них, а вместе с этим и поступление в огромных объемах доходов от экспорта нефтегазовых ресурсов, являвшихся основным драйвером роста российской экономики в последние четверть века.

В отличие от добывающих отраслей, российские обрабатывающие отрасли имеют ряд особенностей. Если в структуре общих издержек в добывающих и отраслях первого передела на заработную плату приходится в среднем 4-6 %, то в обрабатывающих отраслях в 3-4 раза больше – 16-20 %. В силу того, что затраты труда в России, облагаются высокими налогами в размере 43 % (отчисления в ПФР - 22%, фонд ОМС - 5,1%, фонд социального страхования - 2,9%, НДФЛ - 13-15 %), это приводит к сильнейшему перекосу в тяжести налогообложения по отраслям с высокой долей затрат на оплату труда в издержках производства.

По состоянию на 2021 г. социальные налоги и НДФЛ в среднем по всем обрабатывающим отраслям в 2,5 раза превышали выплаченный налог на прибыль, в том числе в производстве машин и оборудования в 5,2 раза, в производстве электронного и оптического оборудования – в 8,5 раза, в текстильном и швейном производстве – в 2,3 раза, а в добывающих и отраслях первого передела наоборот налог на прибыль в три раза превышал налоги на заработную плату.

Такой перекос, связанный с более высокой долей заработной платы в общих издержках производства и нейтральной системой налогообложения оплаты труда, приводит к тому, что налоговая нагрузка на валовую прибыль в среднем по обрабатывающим отраслям по социальным налогам, НДФЛ и налогу на прибыль в 2021 г. составляла неподъемную величину в 59 %, в том числе в производстве машин и оборудования 93 %, в производстве электронного и оптического оборудования - 83%, в текстильном и швейном производстве – 69 %, в то время как в добывающих отраслях по этим же налогам она составляла 31 %, а в отраслях первого передела - 28%.

Налоговая нагрузка в обрабатывающих отраслях в ближайшие годы станет еще выше, в связи с сильнейшим ростом заработной платы в них с целью устранения дефицита кадров, что должно отразиться на росте цен на нее и дальнейшем снижении конкурентоспособности ее продукции по сравнению с импортом. Наряду с реформированием макроэкономической политики в стране, технологический суверенитет требует проведения целого ряда других серьезных преобразований в экономике. Его невозможно добиться без создания условий, при которых инвестиции бизнеса в обрабатывающие отрасли и производственная деятельность в них будут для них более эффективны по отношению к импорту готовой продукции. Для достижения этого требуется проведение следующих мероприятий.

По мнению автора доклада, необходимо:

- во-первых, снизить налоговую нагрузку на отрасли обрабатывающей промышленности с высокой добавленной стоимостью за счет радикального снижения налогов на заработную плату и прибыль, что позволит повысить рентабельность их деятельности до 12-15%%;

- во-вторых, увеличить таможенную ставку на импорт наиболее технологичных видов готовой продукции с нынешних 9% до не менее 50%;

- в-третьих, поставить задачу перед отраслями обрабатывающей промышленности и разработать программу по повышению производительности их труда, сопоставимой с производительностью, наблюдаемой сегодня в странах Западной Европы.

Все предложенные мероприятия с точки зрения автора должны в конечном итоге помочь существенно нарастить инвестиционную деятельность в стране и ускорить темпы роста экономики до 4-5 %, а вместе с этим с лагом в 3-4 года компенсировать потери бюджета от сокращения налоговой нагрузки по обрабатывающим отраслям [11].

В своем докладе Тургаева А.А., к.э.н., доцент, доцент кафедры экономической безопасности и управления рисками Финансового университета при Правительстве РФ на тему: «Интеллектуальная автоматизация контрольных процедур - новая реальность в сфере экономической безопасности организаций» отметила, что интеллектуальная автоматизация контрольных процедур (IACP) - это процесс, сочетающий в себе использование технологий искусственного интеллекта (ИИ) и автоматизации для повышения эффективности и точности контрольных и аудиторских процедур в различных организациях. Системы искусственного интеллекта могут прогнозировать и классифицировать риски для бизнеса, анализируя большие объемы данных с использованием алгоритмов машинного обучения и статистических моделей. Они могут выявлять скрытые паттерны, тренды и аномалии в данных, что позволяет предсказать потенциальные риски, такие как финансовые потери, изменения в спросе на продукцию или угрозы кибербезопасности. Кроме того, ИИ может интегрироваться с другими системами для мониторинга реальных параметров бизнеса в реальном времени, что помогает быстро реагировать на изменения и минимизировать возможные негативные последствия. Использование аналитики больших данных и прогнозных моделей позволяет бизнесу более эффективно управлять рисками и принимать обоснованные решения о стратегии и ресурсах.

Интеллектуальная автоматизация контрольных процедур — это прогрессивный шаг в направлении повышения качества и прозрачности бизнес-процессов. С помощью современных технологий организации могут не только сократить затраты и время на контроль, но и значительно повысить уровень безопасности и надежности своих операций. Интеллектуальная автоматизация контрольных процедур находит широкое практическое применение в различных областях, таких как финансы, здравоохранение и производство. Системы, использующие искусственный интеллект и машинное обучение, могут автоматически анализировать большие объемы данных, выявлять аномалии и риски, а также обеспечивать соответствие нормативным требованиям. Это позволяет значительно сократить время и затраты на проверку, повысить точность процессов и снизить вероятность ошибок, связанных с человеческим фактором. Кроме того, интеллектуальная автоматизация может использоваться для прогнозирования возможных нарушений и предупреждения об угрозах безопасности, что способствует более эффективному управлению рисками и повышению общей эффективности работы организаций.

Интеллектуальная автоматизация контрольных процедур играет ключевую роль в обеспечении экономической безопасности государства, позволяя эффективно выявлять, предотвращать и реагировать на угрозы. С применением технологий машинного обучения и аналитики больших данных возможно автоматизированное отслеживание финансовых потоков, выявление подозрительных транзакций и аномалий, что значительно снижает риски мошенничества и коррупции. Обработка естественного языка может использоваться для анализа открытых данных и социальных медиа, что позволяет идентифицировать потенциальные угрозы и общественные настроения. Также роботизированная автоматизация процессов улучшает эффективность работы государственных органов, позволяя быстрее и точнее обрабатывать запросы и взаимодействовать с гражданами, что повышает уровень доверия к государственным системам. В конечном итоге, интеграция данных технологий позволяет создать более безопасную экономическую среду, оптимизируя контрольные процедуры и улучшая риск-менеджмент [25].

Оптимизация контрольных процедур через искусственный интеллект может значительно повысить эффективность и точность мониторинга. Система на базе ИИ способна обрабатывать большие объемы данных в реальном времени, выявляя паттерны и аномалии, которые могут указывать на возможные нарушения. Например, алгоритмы машинного обучения могут анализировать финансовые транзакции, чтобы выявлять случаи отмывания денег или мошенничества на ранних стадиях. Кроме того, ИИ может автоматизировать рутинные операции, сокращая время, необходимое для проверки данных и подготовки отчетов, что позволяет сосредоточиться на более сложных задачах. Интеграция ИИ в контрольные процедуры также может повысить уровень предсказуемости и проактивности, позволяя реагировать на риски до того, как они станут серьезными угрозами для экономической безопасности [24].

Интеллектуальная автоматизация может быть использована для прогнозирования возможных нарушений и предупреждения об угрозах безопасности. Системы на основе ИИ могут анализировать данные о сетевом трафике, пользовательской активности и системных журналах для выявления аномалий, которые могут сигнализировать о потенциальных угрозах. Методики машинного обучения позволяют моделировать нормальное поведение системы и выявлять отклонения, которые могут указывать на взломы или другие инциденты безопасности, это позволяет организациям реагировать на угрозы более быстро и эффективно, снижая вероятность ущерба.

В своем докладе Брусина М.Е., аспирант Института международных экономических связей на тему: «Развитие авиационной промышленности как фактор обеспечения экономической безопасности Российской Федерации» рассмотрела ключевые и второстепенные предпосылки формирования и последующего развития авиационной промышленности в Российской Федерации как ключевого фактора обеспечения экономической безопасности государства, а также проанализировала текущее состояние отрасли на основании систематизированных статистических данных.

В условиях нарастающей геополитической напряженности по всему миру и сильного санкционного давления со стороны «недружественных стран» российская авиационная промышленность не первый год сталкивается с серьезными вызовами. Эти вызовы оказывают противоречивое влияние на целый ряд системообразующих отраслей экономики, среди которых авиация занимает одно из первых мест. Она обеспечивает не только технологический суверенитет государства, но и его национальную и экономическую безопасность, что делает её развитие особенно актуальным и принципиально значимым для России. Ситуация в авиационной отрасли усугубляется не только внешними факторами, но и внутренними проблемами, такими как устаревание производственных мощностей, недостаток инвестиций в научные исследования и разработки, а также нехватка квалифицированных кадров. В то же время, одной из главных проблем, с которой сталкивается российская авиационная отрасль, является преобладание в парке воздушных судов зарубежных моделей, а также, как следствие, высокая зависимость российских производителей от импорта комплектующих и технологий. Ситуация усугубляется сокращением возможностей международной кооперации и ограничениями в финансировании, что позволяет сделать вывод о том, что текущее состояние авиационной отрасли имеет множество выраженных проблем, несущих долгосрочный характер, и требует незамедлительных мер по исправлению и корректировке ключевых стратегических и тактических действий, применяемых в настоящий момент [7].

Вопреки тому, что степень государственной поддержки авиационной промышленности за последние годы значительно активизировалась, а также, не смотря на реализацию ряда мероприятий, направленных на снижение зависимости от импорта в авиастроении, фактические результаты данных мероприятий остаются недостаточными, не решая, в значительной степени, существующие проблемы. Это подчеркивает необходимость более комплексного подхода к развитию отрасли, который должен включать в себя не только финансовую поддержку, но и создание благоприятных условий для инновационного развития, а также активное вовлечение научных и образовательных учреждений в процесс, таким образом способствуя развитию отрасли через рост технологического и научного потенциала страны.

Автор считает, что необходимо совершенствование государственной политики в области развития авиационной промышленности как одной из приоритетных отраслей хозяйственной деятельности, что, в настоящий момент, имеет стратегическое значение для обеспечения национальной и экономической безопасности Российской Федерации, укрепления технологического суверенитета и повышения конкурентоспособности страны в глобальном экономическом пространстве.

Кроме значения международного уровня, в условиях современных вызовов и угроз, авиационная отрасль играет важную роль в обеспечении территориального единства и целостности Российской Федерации, как в контексте обеспечения своевременных грузоперевозок, возможности оперативного перемещения военных сил, так и в сфере гражданской авиации. Важность этого обусловлена большими территориальными ресурсами страны и необходимостью транспортной доступности в отдалённых регионах России. Для реализации поставленных планов важно не только сохранение существующих достижений, но и активное развитие новых технологий, внедрение инноваций и укрепление внутренних производственных мощностей. Это позволит не только обеспечить безопасность страны, но и создать новые рабочие места, повысить уровень жизни населения и укрепить экономическую стабильность.

Заключение

Участники конференции, обсудив доклады круглого стола, пришли к единому мнению: для успешной реализации программы институциональной перестройки экономики, как ключевого фактора национальной экономической безопасности, необходимо продолжить изучение конкретных направлений и действенных механизмов институциональных изменений, чтобы применять эти знания на практике. Ввиду критической роли институтов в сдерживании негативных экономических и социальных явлений, а также в стимулировании экономической активности и роста, первостепенное значение приобретает изучение того, как требования национальной экономической безопасности влияют на изменения в институциональной структуре. Это особенно важно в условиях растущей неопределенности экономических результатов и увеличения масштабов угроз стабильности развития экономики и общества в целом.

В контексте институциональных трансформаций, оказывающих непосредственное воздействие на состояние экономической безопасности, ключевой задачей научных исследований является разработка и обоснование критериев приемлемости неопределенности и рисков, генерируемых этими трансформациями для национальной экономики. Эти критерии являются важнейшими и для оценки перспектив институциональных нововведений.

По завершении работы круглого стола участниками были представлены предложения для включения в итоговую Резолюцию работы Всероссийской научно-практической конференции «IX Сенчаговские чтения».