Факторы влияния на успешность женщин-предпринимателей: сравнительный анализ ситуации в России и зарубежных странах

Введение

Актуальность исследования женского предпринимательства обусловлена его признанием в качестве значимого ресурса экономического роста и социального развития в глобальном масштабе [1, с. 5; 9, с. 129; 10, с. 20; 16, с. 10; 17, с. 66; 19, с. 174] (Askerova, 2024, p. 5; Popova, 2024, p. 129; Shmeleva, Algada, 2020, p. 20; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10; Nechemias, Bahry, 2021, p. 66; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 174).

В Российской Федерации развитие женского предпринимательства закреплено на национальном уровне, что подчеркивает его высокую социально-экономическую значимость [5, с. 20; 8, с. 122] (Korobova, 2024, p. 20; Pinkovetskaya, 2019, p. 122).

Однако, несмотря на декларируемую поддержку, его потенциал раскрыт не полностью. Ключевая проблематика заключается в фундаментальном противоречии между высоким потенциалом женщин-предпринимателей, характеризующихся как динамичные, независимые и целеустремленные [1, с. 5; 23, с. 14] (Askerova, 2024, p. 5; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 14), и наличием устойчивых системных ограничений. Это противоречие усугубляется в России значительным отставанием уровня предпринимательской активности женщин (TEA=3.9%) не только от мужчин (7.3%), но и от женщин стран БРИКС [17, с. 71] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 71), а также одним из самых низких показателей уверенности в своих силах для старта бизнеса (22.2%) среди анализируемых стран [17, с. 69; 23, с. 24] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 69; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 24).

Доминирующим барьером является «финансовый барьер», включающий отсутствие стартового капитала, сложности с привлечением инвестиций и неравный доступ к кредитным ресурсам, что характерно как для России, так и для многих зарубежных страны [1, с. 7, 9; 5, с. 20; 7, с. 56; 8, с. 127; 9, с. 175 10, с. 21; 23, с. 24] (Askerova, 2024, p. 7, 9; Korobova, 2024, p. 20; Nikolaeva, 2018, p. 56; Pinkovetskaya, 2019, p. 127; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 175; Shmeleva, Algada, 2020, p. 21; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 24).

Глобальный контекст подтверждается данными индекса Woman Business Index (WBI) и отчетами Global Entrepreneurship Monitor (GEM), фиксирующими универсальность финансовых барьеров и одновременно большую устойчивость бизнесов, возглавляемых женщинами, к кризисным шокам [5, с. 20, 23; 8, с. 125; 17, с. 72-73; 18, с. 2] (Korobova, 2024, p. 20, 23; Pinkovetskaya, 2019, p. 125; Nechemias, Bahry, 2021, p. 72-73; Pinkovetskaia, Ginzburg, 2018, p. 2).

Обоснованием данного исследования служит необходимость системного сравнительного анализа факторов влияния на успешность женщин-предпринимателей для выработки эффективных мер поддержки, учитывающих как общемировые тенденции, так и национальную специфику, включая парадоксальный контекст постсоциалистических стран [19, с. 174; 23, с. 8-9] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 174; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 8-9).

Целью статьи является выявление, систематизация и сравнительный анализ факторов сдерживания и способствования успешности женщин-предпринимателей в России и зарубежных странах с разным уровнем экономического развития.

В соответствии с целью сформулирован исследовательский вопрос: Каковы ключевые сходства и различия факторов влияния на успешность женщин-предпринимателей в России и зарубежных странах, обусловленные социально-экономическим и культурным контекстом?

Методология исследования

Дизайн исследования является качественным и основан на вторичном анализе данных. Выбор качественного дизайна обоснован целью исследования - изучить и понять сложную природу факторов влияния на успешность женщин-предпринимателей в их специфическом контексте, а не произвести статистические обобщения.

Методом сбора данных выступил контент-анализ текстов научных публикаций и аналитических отчётов. Процедура сбора данных заключалась в идентификации, отборе и детальном анализе релевантных научных статей, посвященных проблемам и перспективам женского предпринимательства в России и зарубежном контексте. Для анализа данных применялись методы тематического анализа (для выявления ключевых тем-факторов), сравнительного анализа (для сопоставления факторов в разных странах) и аналитического обобщения (для формулирования выводов).

Выборка исследования формировалась целенаправленно для обеспечения репрезентативного сравнительного анализа опыта стран относительно их уровня экономического развития согласно классификации Международного валютного фонда (МВФ) [22] (International Monetary Fund, 2024). На основе проанализированных научных публикаций,, факторы влияния на успешность женщин-предпринимателей рассмотрены в контексте опыта стран разных групп: страны с развитой экономикой (Advanced Economies) (Великобритания, Германия, Испания, Италия, США, Финляндия), страны с формирующимся рынком и развивающейся экономикой (Emerging Market and Developing Economies) (Азербайджан, Ботсвана, Бразилия, Индия, Индонезия, Иран, Казахстан, Китай, Колумбия, Ливан, Малайзия, Марокко, Польша, Россия, Турция) и развивающиеся страны с низкими доходами (Low-Income Developing Countries) (Пакистан).

Критериями отбора и оценки опыта женщин-предпринимателей стали: наличие данных о доле женщин в предпринимательстве, отраслевой специализации, ключевых барьерах (финансовых, социокультурных, институциональных), факторах поддержки, мотивации, а также описание конкретных стратегий преодоления трудностей и критериев успешности, включая как финансовые, так и нематериальные показатели (стабильность, контроль, социальный статус) [19, с. 175-176; 23, с. 15, 17] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 175-176; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 15, 17).

Теоретической основой исследования послужили теория человеческого капитала [12; 21] (Becker, 1975; Ucbasaran, Westhead, Wright, 2008) и теория социального капитала [13,15] (Caulkins, Peters, 2002; Davidsson, Honig, 2003), рассматривающие детерминанты экономического поведения и подходы к определению предпринимательской успешности через совокупность экономических и социально-личностных факторов. А также концепции, рассматривающие различные уровни влияния: институционального (формальные и неформальные правила), гендерной асимметрии (дискриминационные барьеры) и предпринимательских экосистем (системная поддержка), которые в совокупности влияют на экономическое поведение женщин-предпринимателей [19, с. 176; 23, с. 10-11] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 176; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 10-11).

Исследование строится на подходах R.F. Dalimunthe et al. [14] (Dalimunthe, Siahaan, Lubis, Astuti, Siregar, 2025) и T. Somià [20] (Somià, 2025), направленных на выявление ключевых факторов, стратегий и источников конкурентных преимуществ женщин-предпринимателей.

На основе анализа статей [1; 6; 16; 18; 23] (Askerova, 2024; Kuznetsova, Zhenong, 2018; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022; Pinkovetskaia, Ginzburg, 2018; Ylinenpää, Chechurina, 2000) операционализировано рабочее понятие «факторы влияния на успешность женщин-предпринимателей» как совокупность внешних и внутренних детерминант, которые, в зависимости от своего характера, либо препятствуют (барьеры), либо способствуют (ресурсы) созданию и развитию бизнеса, включая институциональные условия, доступ к ресурсам, личностные характеристики и социально-культурный контекст.

Ограничением исследования является его качественный характер и объем выборки статей, что не позволяет экстраполировать выводы на все страны выделенных групп, но позволяет выявить ключевые тенденции.

Факторы влияния на успешность российских женщин-предпринимателей

Факторы сдерживания успешности российских женщин-предпринимателей. Факторы сдерживания в России носят комплексный характер. Доминирующим является «финансовый барьер», который проявляется в отсутствии стартового капитала, сложности привлечения инвестиций и неравном доступе к кредитным ресурсам по сравнению с мужчинами-предпринимателями [5, с. 20, 23; 7, с. 56; 8, с. 127; 10, с. 21; 11, с. 393; 23, с. 24] (Korobova, 2024, p. 20, 23; Nikolaeva, 2018, p. 56; Pinkovetskaya, 2019, p. 127; Shmeleva, Algada, 2020, p. 21; Yunusova, 2025, p. 393; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 24).

Данные опросов указывают, что с отсутствием финансовых возможностей сталкиваются 88% женщин, желающих начать бизнес [10, с. 21] (Shmeleva, Algada, 2020, p. 21), а 37.9% отмечают это как главную трудность на старте [7, с. 56; 11, с. 393] (Nikolaeva, 2018, p. 56; Yunusova, 2025, p. 393). Эксперты GEM оценивают доступ к финансирование в России как крайне проблемный (3.30/9), что значительно ниже, чем в США (5.95/9) или Польше (5.24/9) [17, с. 73] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 73).

Значительное влияние оказывают «социокультурные факторы» и «гендерные стереотипы», остающиеся мощным барьером. Они проявляются в устойчивом представлении о женщине как о домохозяйке и матери, что ограничивает восприятие её деловых качеств и стратегического мышления [2, с. 1264; 4, с. 124-125; 9, с. 131; 10, с. 22; 19, с. 176; 23, с. 13, 14, 25] (Drozdov, Filatkina, Filatkina, 2020, p. 1264; Ivanov, Tsynzak, Petrakov, Bagaeva, Stepanova, 2023, p. 124-125; Popova, 2024, p. 131; Shmeleva, Algada, 2020, p. 22; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 176;Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 13, 14, 25).

Более половины женщин-предпринимателей признают существование дискриминации по половому признаку в бизнесе [6, с. 49] (Kuznetsova, Zhenong, 2018, p. 49). Это порождает «социально-психологические барьеры»: отсутствие веры в собственные силы (лишь 22.2% женщин уверены в своих способностях начать бизнес), низкую уверенность в себе при преодолении трудностей и необходимость постоянно доказывать свою компетентность [5, с. 20; 6, с. 49; 17, с. 69] (Korobova, 2024, p. 20; Kuznetsova, Zhenong, 2028, p. 49; Nechemias, Bahry, 2021, p. 69). Почти половина (49.6%) российских женщин, видящих возможности для бизнеса, испытывает «страх неудачи» [17, с. 69-70] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 69-70).

Важным сдерживающим фактором выступает «недостаток знаний и опыта ведения бизнеса», а также низкий уровень финансовой и цифровой грамотности, что особенно актуально для сельских женщин [4, с. 126-127; 8, с. 127; 23, с. 24] (Ivanov, Tsynzak, Petrakov, Bagaeva, Stepanova, 2023, p. 126-127; Pinkovetskaya, 2019, p. 127; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 24). Ключевой проблемой является «двойная нагрузка» - необходимость совмещать бизнес с домашними обязанностями, что отмечают 19.7-20.7% женщин-предпринимателей [7, с. 56; 11, с. 393; 19, с. 175, 179, 184; 23, с. 3, 7] (Nikolaeva, 2018, p. 56; Yunusova, 2025, p. 393; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 3, 7; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 175, 179, 184).

В контексте региональных особенностей для малых городов актуальна систематизация проблем: обостряются экономические (финансы), правовые (административные барьеры, бюрократия, коррупционные риски) и социально-психологические (отсутствие повышения компетенций, низкая конкурентоспособность) факторы [5, с. 23; 17, с. 72-74; 23, с. 24-25] (Korobova, 2024, p. 23; Nechemias, Bahry, 2021, p. 72-74; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 24-25).

Также отмечается «недостаток нематериальных ресурсов»: доступ к информации, образованию и рынкам сбыта [5, с. 23; 9, с. 131] (Korobova, 2024, p. 23; Popova, 2024, p. 131). Исторически для России характерны «структурные барьеры переходной экономики»: нестабильное законодательство и налоговую систему, коррупция, криминализация бизнеса, которые создают постоянную угрозу стабильности [23, с. 24-25] (Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 24-25).

Факторы способствования успешности российских женщин-предпринимателей. Несмотря на барьеры, в России формируется система факторов, способствующих успешности. К ключевым «мотивационным факторам» относится «стремление к самореализации» (75.9%), «работа в любимой сфере» (62.1%), «стремление к улучшению материального положения» (65%), «желание реализовать свои идеи» (58%) и «обрести независимость в принятии решений» (52%, 44.8%) [5, с. 23; 7, с. 55; 8, с. 126; 11, с. 392; 23, с. 17-18] (Korobova, 2024, p. 23; Nikolaeva, 2018, p. 55; Yunusova, 2025, p. 392; Pinkovetskaya, 2019, p. 126; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 17-18).

Финансовая необходимость является менее значимым мотиватором (31%), что указывает на преобладание нематериальных стимулов [7, с. 551] (Nikolaeva, 2018, p. 55). Российские женщины демонстрируют очень высокое одобрение предпринимательства как карьеры (69.9%) и как занятия с высоким статусом (74.4%) [17, с. 68] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 68). Мотивы носят двойственный характер, сочетая материальные (поиск лучшего уровня жизни, избегание бедности) и нематериальные (самостоятельность, реализация талантов, уважение) аспекты, при этом альтруистические мотивы слабы [23, с. 17-18] (Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 17-18). Важной движущей силой выступает «стеклянный потолок» в наёмном труде, подталкивающий женщин к предпринимательству как инструменту достижения независимости [23, с. 3, 14] (Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 3, 14).

Важнейшим способствующим фактором является развивающаяся «институциональная поддержка». В России выстроена многоуровневая система, включающая национальные проекты (нацпроект МСП), институты развития (Корпорация МСП, фонд «Наше будущее»), образовательные программы («Мама-предприниматель», «Академия женского бизнеса», «Women Digital Academy») и центры «Мой бизнес», предоставляющие консультационную, образовательную и финансовую помощь [5, с. 20-22, 25; 8, с. 129-130; 17, с. 76-77] (Korobova, 2024, p. 20-22, 25; Pinkovetskaya, 2019, p. 129-130; Nechemias, Bahry, 2021, p. 76-77). Активную роль играет общественная организация «ОПОРА РОССИИ» [10, с. 20] (Shmeleva, Algada, 2020, p. 20). Среди наиболее востребованных мер поддержки сами женщины-предприниматели выделяют льготное кредитование (68.4%) и налоговые льготы (60.5%) [4, с. 125] (Ivanov, Tsynzak, Petrakov, Bagaeva, Stepanova, 2023, p. 125). Ресурсом выступает «развивающаяся цифровая экономика», предоставляющая инструменты для доступа к информации, рекламы и продвижения бизнеса с минимальными издержками [5, с. 24; 17, с. 76] (Korobova, 2024, p. 24; Nechemias, Bahry, 2021, p. 76).

Российские женщин-предприниматели демонстрируют высокие компетенции в построении деловых отношений, качественном выполнении обязательств и оперативном принятии решений [19, с. 183, 192] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 183, 192). Важнейшим личностным ресурсом является «высокая адаптивность и эмоциональная устойчивость», способность справляться с неопределенностью [19, с. 184-185] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 184-185).

Стратегиями преодоления барьеров являются «финансовая осторожность» (использование займов у знакомых, кредитов на физическое лицо), «образовательно-адаптивная стратегия» (активное обучение для компенсации недостатка знаний и неуверенности) [8, с. 127-128] (Pinkovetskaya, 2019, p. 127-128), а также «стратегия осторожного контроля» (минимизация рисков, строгий контроль) и «стратегия ценностной самореализации» (фокус на построении бизнеса в любимой сфере, участие в поддерживающих сообществах) [7, с. 55-56; 11, с. 392-393] (Nikolaeva, 2018, p. 55-56; Yunusova, 2025, p. 392-393).

В условиях нестабильности доминирует модель «адаптивной устойчивости», фокусирующаяся на выживании и стабильности через краткосрочное планирование, гибкость, эмоциональную устойчивость и опору на качество и репутацию, а не на агрессивный рост [19, с. 184-185, 194] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 184-185, 194). Также применяется модель «селективного нетворкинга и семейной поддержки», предполагающая использование семьи для эмоциональной и бытовой поддержки, тщательное построение деловых связей при строгом разделении личных и деловых отношений [19, с. 183, 185, 193] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 183, 185, 193).

Факторы влияния на успешность женщин-предпринимателей в зарубежных странах

Факторы сдерживания успешности женщин-предпринимателей в зарубежных странах. Анализ выявил как универсальные, так и специфические для групп стран факторы сдерживания. Универсальным, как и в России, является «финансовый барьер». В США предприятия женщин имеют на 63% меньше шансов получить внешнее финансирование [10, с. 23; 23, с. 9-10] (Shmeleva, Algada, 2020, p. 23; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 9-10). В западных экономиках женщины начинают бизнес с меньшим капиталом, чем мужчины, и сталкиваются с недоверием со стороны банков [23, с. 9-10] (Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 9-10). В Пакистане и Азербайджане патриархальные устои приводят к тому, что финансовую помощь женщины зачастую передают мужчинам семьи или сталкиваются с системными трудностями доступа к кредитам [1, с. 7; 10, с. 25] (Askerova, 2024, p. 7; Shmeleva, Algada, 2020, p. 25).

Сильное влияние оказывают «гендерные стереотипы» и «культурные нормы». В Испании сохраняются стереотипы, связанные с неравенством семейных обязанностей, что препятствует предпринимательству [10, с. 23; 16, с. 10] (Shmeleva, Algada, 2020, p. 23; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10). В Индии наблюдается крайне низкое участие женщин в экономике (17% ВВП) и низкие позиции в глобальных индексах гендерного разрыва [10, с. 25; 16, с. 10] (Shmeleva, Algada, 2020, p. 25; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10). Для страны с патриархальным укладом (Пакистан, Индия, Ботсвана, Марокко, Иран) характерны «внутренние барьеры», связанные с необходимостью ухода за членами семьи, а также прямые отказы в регистрации бизнеса и финансировании со стороны государственных институтов [2, с. 1267; 3, с. 1145; 4, с. 123; 10, с. 23; 19, с. 176-177] (Drozdov, Filatkina, Filatkina, 2020, p. 1267; Drozdov, Filatkina, Filatkina, 2017, p. 1145; Ivanov, Tsynzak, Petrakov, Bagaeva, Stepanova, 2023, p. 123; Shmeleva, Algada, 2020, p. 23; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 176-177).

Во многих странах сохраняются правовые ограничения на самостоятельное распоряжение имуществом для женщин или требуется разрешение мужа на определенные виды деятельности [19, с. 176] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 176). Страх неудачи и гендерный разрыв в уверенности в своих силах являются общемировыми тенденциями, наблюдаемыми во всех странах-референтах [17, с. 69-70] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 69-70). Проблема «двойного бремени» (совмещение бизнеса и семейных обязанностей) остро стоит в Италии, Ливане, Турции [16, с. 11; 19, с. 177, 179] (Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 11; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 177, 179).

В развитых странах появляются иные вызовы. В Испании дополнительными барьерами выступают ограниченные рынки труда и условия в сельской местности [16, с. 10] (Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10). В Финляндии к проблемам относятся старение женщин-предпринимателей и предстоящий массовый выход их на пенсию, что угрожает преемственности бизнеса, а также большая загруженность из-за совмещения бизнеса и семейных обязательств [9, с. 130-131] (Popova, 2024, p. 130-131).

В целом для развитых стран (США, Германия) менее остро, чем в России и развивающихся странах, стоят проблемы бюрократии и налогов, но доступ к финансированию остается вызовом [17, с. 73] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 73).

Факторы способствования успешности женщин-предпринимателей в зарубежных странах. Факторы способствования значительно варьируются в зависимости от уровня экономического развития стран. В развитых странах (США, страны Европы) ключевым фактором является «отлаженная система институциональной поддержки». В США создана система финансовой поддержки: программа кредитования 7(a) с госгарантиями, преимущественное право на получение государственного заказа для компаний, соответствующих критериям SBA (малый бизнес, >51% владения женщиной) [5, с. 22; 16, с. 10] (Korobova, 2024, p. 22; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10).

В Европе распространены государственные программы повышения квалификации и переподготовки женщин, финансируемые из госбюджета [5, с. 22] (Korobova, 2024, p. 22). В Финляндии исторически сложилась мощная и системная государственная поддержка малого и среднего бизнеса женщин [9, с. 132] (Popova, 2024, p. 132). Мотивационные факторы в развитых странах включают стремление к личностному росту, независимости и экономической отдачи (Малайзия, Испания) [10, с. 24; 23, с. 9, 20] (Shmeleva, Algada, 2020, p. 24; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 9, 20). Для женщин в западных странах доминирующими мотивами являются стремление к признанию, желание применить знания и навыки, независимость и контроль над своей жизнью, при этом материальные мотивы присутствуют, но не доминируют так явно, как в России [23, с. 9, 20] (Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 9, 20).

В развивающихся странах важным ресурсом становятся «компетенции и личностные качества»: в Индии и Малайзии отмечаются инновационная и творческая ориентация, лидерские качества, социальное самосознание [10, с. 22, 24; 16, с. 10] (Shmeleva, Algada, 2020, p. 22, 24; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10). В Китае ключевым фактором успеха является «мощная институциональная поддержка» со стороны Китайской ассоциации женщин-предпринимателей (CAWE), предоставляющей networking, обучение и консалтинг [6, с. 50-51] (Kuznetsova, Zhenong, 2018, p. 50-51). Также важным ресурсом являются «низкие барьеры входа» в онлайн-бизнес и e-commerce (Китай) [6, с. 51] (Kuznetsova, Zhenong, 2018, p. 51).

Восприятие возможностей для начала бизнеса среди женщин в таких странах, как Польша (67.5%) и США (65.7%), существенно выше, чем в России (23.3%) [17, с. 70] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 70). В патриархальных обществах эффективными оказываются адаптационные стратегии, такие как «Холдинг с мужчиной во главе» (номинальное руководство мужчины при реальном контроле женщины) в Ботсване или создание «Производственных групп» для взаимопомощи в странах Африки и Индии [2, с. 1267; 3, с. 1144-1145] (Drozdov, Filatkina, Filatkina, 2020, p. 1267; Drozdov, Filatkina, Filatkina, 2017, p. 1144-1145). Мотивация в развивающихся странах (Индия, Колумбия) часто связана с решением социальных проблем [16, с. 10] (Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10). В Бразилии материнство не является ни положительным, ни отрицательным фактором для предпринимательской деятельности [19, с. 176-177] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 176-177).

Сравнительный анализ факторов влияния на успешность женщин-предпринимателей в российском и зарубежном контексте

Проведенный анализ позволяет выявить системные сходства и различия факторов влияния. К сходствам факторов сдерживания можно отнести универсальность «финансового барьера» и влияние «гендерных стереотипов», которые в той или иной форме присутствуют во всех проанализированных странах, независимо от уровня их экономического развития.

Это свидетельствует о глубоко укоренённом характере данных препятствий в глобальном масштабе. Повсеместно отмечается проблема «двойной нагрузки», совмещения бизнеса и семейных обязанностей, а также «страх неудачи» и «гендерный разрыв в уверенности» в своих силах [1, с. 7; 7, с. 56; 9, с. 130-131; 16, с. 10-11; 17, с. 69-70; 19, с. 175, 179; 23, с. 3, 7] (Askerova, 2024, p. 7; Nechemias, Bahry, 2021, p. 69-70; Popova, 2024, p. 130-131; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10-11; Nikolaeva, 2018, p. 56; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 175, 179; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 3, 7).

Различия факторов способствования носят более выраженный характер и чётко коррелируют с уровнем экономического развития и зрелости институциональной среды. В развитых странах (США, Финляндия, ЕС) сформировались «отлаженные институциональные системы поддержки», включающие сложные механизмы льготного кредитования, гарантий и целевых образовательных программ [5, с. 22; 9, с. 132; 16, с. 10] (Korobova, 2024, p. 22; Popova, 2024, p. 132; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10). В России подобная система находится в стадии активного формирования и носит более фрагментированный характер, сочетая государственные инициативы с активными усилиями самих женщин-предпринимателей по созданию горизонтальных сетей и компенсации институциональных пробелов [9, с. 131; 17, с. 72; 19, с. 185] (Popova, 2024, p. 131; Nechemias, Bahry, 2021, p. 72; Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 185).

В развивающихся странах (Китай, Малайзия, страны Африки, Индия) факторы успеха часто связаны с активным использованием специфических возможностей, таких как низкие барьеры входа в цифровые сектора экономики (Китай) или опора на исключительные личностные компетенции, социальную ориентацию и стратегии кооперации и адаптации к патриархальным условиям (Индия, Малайзия, Ботсвана) [2, с. 1267; 10, с. 22, 24; 16, с. 10] (Drozdov, Filatkina, Filatkina, 2020, p. 1267; Shmeleva, Algada, 2020, p. 22, 24; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10).

Мотивационная структура также различается: в России и многих развивающихся странах доминирует стремление к самореализации и выживанию, в то время как в развитых странах сильнее выражена ориентация на экономическую отдачу, личностный рост и использование возможностей [18, с. 5-6; 16, с. 10; 23, с. 17-18, 20] (Pinkovetskaia, Ginzburg, 2018, p. 5-6; Kairoldanova, Mukhsiynov, 2022, p. 10; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 17-18, 20).

Критерии успеха также различаются: для женщин-предпринимателей в России и развивающихся странах успех часто определяется стабильностью, контролем над судьбой и социальным статусом, в то время как в западных странах больший акцент делается на финансовых показателях [19, с. 175-176] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 175-176).

Пути повышения успешности российских женщин-предпринимателей

На основе сравнительного анализа можно наметить потенциальные пути повышения успешности для России. Перспективным представляется «дальнейшее развитие и унификация финансово-кредитного механизма» по образцу отлаженных систем льготного кредитования, как в США [4, с. 125; 5, с. 27] (Ivanov, Tsynzak, Petrakov, Bagaeva, Stepanova, 2023, p. 125; Korobova, 2024, p. 27). Целесообразно «масштабирование успешных региональных практик» (например, проекта «Бизнес в малых городах») на всю страну [5, с. 27] (Korobova, 2024, p. 27). Важным направлением является «развитие массовых, централизованных программ поддержки», аналогичных CAWE в Китае, которые предоставляют комплексный доступ к сетям контактов, знаниям и ресурсам [6, с. 50-51] (Kuznetsova, Zhenong, 2018, p. 50-51).

Для компенсации текущих пробелов необходимо «легитимация и масштабирование успешного опыта женских бизнес-сообществ», созданных снизу [9, с. 131] (Popova, 2024, p. 131). Также ключевым путем является «активная цифровизация всех мер поддержки» и «популяризация успешных кейсов» для борьбы со стереотипами и создания сообществ для нетворкинга [5, с. 27-28] (Korobova, 2024, p. 27-28).

Опыт зарубежных страны подсказывает необходимость развития программ международного обмена и стажировок для установления «влиятельных партнерств», а также поддержки кооперационных моделей, аналогичных «Производственным группам», но на современной технологической основе [3, с. 1147] (Drozdov, Filatkina, Filatkina, 2017, p. 1147).

Критически важным является «снижение административного бремени» и «борьба с коррупционными рисками» [17, с. 72-74; 23, с. 24-26] (Nechemias, Bahry, 2021, p. 72-74; Ylinenpää, Chechurina, 2000, p. 24-26), а также развитие образовательных программ, направленных на повышение финансовой грамотности и предпринимательских компетенций, особенно в регионах [4, с. 127] (Ivanov, Tsynzak, Petrakov, Bagaeva, Stepanova, 2023, p. 127). Учитывая опыт Казахстана, следует повышать привлекательность и доступность мер государственной поддержки для женщин, которые в настоящее время относятся к ним с недоверием [19, с. 185] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 185).

Для преодоления «двойного бремени» необходимы институты, облегчающие совмещение семьи и бизнеса (доступный уход за детьми) [19, с. 186] (Sheresheva, Vladimirov, 2025, p. 186). Для изменения отраслевой сегрегации целесообразно поощрение образования женщин в STEAM-областях (наука, технологии, инженерия, искусство и математика) и поддержка их выхода в технологические и динамично развивающиеся сектора [18, с. 5] (Pinkovetskaia, Ginzburg, 2018, p. 5).

Заключение

Проведенное исследование позволило достичь поставленной цели - выявить, систематизировать и провести сравнительный анализ факторов сдерживания и способствования успешности женщин-предпринимателей в России и зарубежных странах с разным уровнем экономического развития. В результате анализа было установлено, что ключевые барьеры, такие как финансовые ограничения, гендерные стереотипы, двойная нагрузка и страх неудачи, носят универсальный характер и присутствуют в той или иной форме во всех рассмотренных странах. Однако их интенсивность и специфика проявления существенно варьируются в зависимости от социально-экономического и культурного контекста. В России, наряду с общими тенденциями, наблюдаются специфические вызовы, связанные с наследием переходной экономики, включая нестабильность институциональной среды, высокие административные и коррупционные риски, а также крайне низкий уровень уверенности женщин в своих предпринимательских способностях. В то же время выявлены и уникальные факторы способствования, такие как высокая адаптивность, эмоциональная устойчивость и стратегии ценностной самореализации, которые позволяют российским женщинам-предпринимателям компенсировать институциональные пробелы.

Новизна исследования заключается в комплексном сравнительном анализе, который не только констатирует наличие общих барьеров, но и выявляет их качественные различия и взаимодействие с национальными особенностями. Важным аспектом исследования является анализ парадоксального положения женщин-предпринимателей в постсоциалистических странах, где декларируемая поддержка сочетается с глубоко укоренёнными социокультурными ограничениями. Теоретическая значимость работы состоит в операционализации понятия «факторы влияния на успешность женщин-предпринимателей» через призму внешних и внутренних детерминант, а также в применении междисциплинарного подхода. Практическая значимость заключается в разработке рекомендаций для российской практики, основанных на успешном опыте зарубежных стран, таких как отлаженные системы льготного финансирования, централизованные программы поддержки по модели CAWE в Китае и развитие кооперационных моделей.

Ограничением исследования является его качественный характер и объём выборки проанализированных источников, что не позволяет экстраполировать выводы на все страны выделенных групп, однако обеспечивает репрезентативность для выявления ключевых тенденций и формирования гипотез для дальнейших изысканий. Перспективы дальнейших исследований видятся в проведении количественной верификации выявленных закономерностей на расширенной выборке стран, а также в углубленном изучении региональной специфики внутри России. Кроме того, представляет интерес анализ динамики изменения факторов под влиянием цифровизации экономики и глобальных кризисов, а также исследование трансформации гендерных стереотипов в предпринимательской среде. Возможным направлением исследования может являться изучение эффективности конкретных мер государственной поддержки и их адаптации к потребностям женщин-предпринимателей в различных отраслях.

Таким образом, настоящее исследование подтверждает, что успешность женщин-предпринимателей является не столько результатом индивидуальных усилий, сколько следствием сложного взаимодействия институциональных, экономических и социокультурных факторов. Сравнительный анализ позволил не только выявить общие вызовы, но и определить точки роста для российской экосистемы поддержки, которая нуждается в дальнейшей систематизации, цифровизации и адаптации лучших международных практик с учетом национальной специфики. Основной вклад исследования заключается в доказательстве необходимости перехода от фрагментарных мер поддержки к построению целостной, интегрированной системы, способной нивелировать как универсальные, так и специфические барьеры, что является ключевым условием для раскрытия полного потенциала женского предпринимательства как драйвера устойчивого социально-экономического развития.