The main approaches of postcolonial scholars to the study of the modern structure of the world economy

Введение

В процессе деколонизации стала образовываться отдельная междисциплинарная область исследований, носящая название постколониальной теории. Она направлена на изучение того, как колониализм оказал влияние на развитие бывших подчиненных народов и территорий с политической, культурной, экономической и прочих точек зрения. По большей части данное направление стало развиваться с 1960-х годов под влиянием авторов из ранее колонизированных земель, которые стали выступать с альтернативной западной и критически настроенной точкой зрения, выявляя негативные аспекты влияния бывших метрополий на свои нации и препятствуя тому, чтобы бывшие колонии рассматривались через призму привычного для европейского человека дискурса. На сегодняшний день постколониальная теория получила большое влияние и распространение, особенно в научных сообществах развивающихся стран. Дальнейшие исследования по данному направлению обладают особой актуальность и научной значимостью, поскольку они позволяют по-новому взглянуть на предпосылки и современное состояние мировой экономической системе через призму, отличную от той, которая используется в западной экономической науке.

Исследования в рамках постколониальной теории преимущественно написаны в рамках англоязычной литературы (включая не только американскую или британскую литературу, но и литературу авторов индийского и прочего, связанного с бывшими колониями происхождения), а также литературы на французском языке, языках восточноевропейских стран и т.д. В то же время, в советской и российской литературе постколониальные исследования получили не такое широкое распространение, что во многом связано с отсутствием у России колонизаторского прошлого [2, с. 203]. В настоящей статье автор стремится восполнить этот пробел, обобщив и систематизировав знания, которые были изложены зарубежными и российскими авторами в своих исследованиях.

Настоящая статья направлена на изучение подходов к экономике бывших колониальных стран на примере Африки через призму постколониальной теории. В первой части статьи описываются общие научные концепции постколониальной теории. Вторая часть статьи посвящена особенностям развития постколониальной экономической науки в Африке. Ключевым методом исследования выступает обзор научной литературы по теме постколониального экономического порядка. Автор считает крайне важным, особенно в современных реалиях конфронтации между Россией и западными странами, подчеркивать своеобразие и особенности экономических систем развивающихся стран, которые не всегда могут развиваться по западным образцам и должны занимать более справедливое положение в международных экономических отношениях.

Результаты и обсуждение

Под постколониализмом в зависимости от особенностей применения данного термина можно понимать и систему международных отношений, образовавшихся на территории бывших колоний, и период, начавшийся после эпохи колониализма, и отдельную сферу исследований, относящихся к постколониальной теории [26]. В настоящей работе постколониализм будет пониматься именно в последнем варианте.

Постколониализм как раздел междисциплинарных исследований посвящен изучению того, как западные знания были использованы для того, чтобы установить контроль над незападными народами, что и стало тем, что называется колонизацией [24, с. 3]. Постколониальная теория ориентирована на то, чтобы отвергнуть те экономические, социальные, политические и прочие знания, через которые колонизаторы воспринимают и понимают мир, и разработать собственную систему знаний, которая поможет самим колониальным народам «говорить за себя, своими собственными голосами и таким образом создавать культурные дискурсы философии, языка, общества и экономики [5, с. 168]».

Постколониальная теория охватывает множество вопросов, связанных с долгосрочными последствиями колониальной эпохи, причем речь идет не только об экономическом, но и политическом, социокультурном и прочем влиянии. Идеология колониализма базировалась на том, что западный мир обладает естественным или даже божественно установленным превосходством над незападным миром. Именно такой подход служил обоснованием колонизации [33, с. 418]. Фактически, речь шла о том, что более развитые и цивилизованные европейские народы наделяются «благородным» правом принести цивилизацию в свои колонии, а также воспользоваться экономическими выгодами от данного процесса [18, с. 79, 244]. Неоколониализм обращается со схожей позиции игнорирования разнообразия незападного мира, чем примером является, например, отнесение большей части рассматриваемых государств к «третьему миру». Феномен неоколониализма позволяет сохранять бывшим метрополиям контроль над данными странами за счет сохранившихся культурных, экономических и прочих связей [26, с. 561]. С экономической точки зрения необходимость сохранения этих связей обуславливается в первую очередь тем, что многие из бывших колоний являются ценным источником сырья и рабочей силы [19]. Однако такой подход лишает новообразовавшиеся государства независимости, на которую они вправе претендовать в соответствии с нормами международного права.

Постколониализм же выступает с той позиции, что бывшие колонии обладают собственной идентичностью, которая, как правило, противостоит идентичности колонизаторов. Постколониализм стремится к лучшему пониманию того, по каким правилам и законам живут бывшие колониальные народы, опираясь на тот постулат, что именно представитель бывшей колонии будет лучшим повествователем, чем ученый из бывшей метрополии [27]. Постколониализм выступает средством борьбы против таких современных феноменов, как глобализация и неоколониализм, в каждом из которых бывшие колониальные страны рискуют вновь впасть в зависимость от своих прежних метрополий. Постколониальные исследования позволяют добиться экономической и политической независимости незападных народов и территорий, показывая их самобытность и самостоятельность, что ложится в основу их самоопределения и автономности в современном мире.

Надо заметить, что разрушительный эффект как на самостоятельность колонизированных народов в целом, так и на их экономическую автономию в частности обращалось внимание задолго до появления постколониальной теории. В частности, В.И. Ленин, будучи яростным критиком капитализма, в своих работах [1] уже описывал империализм в качестве следующей стадии после капитализма, говоря о том, что колониальные империи стремятся к собственному прогрессу любой ценой, для чего им требуется эксплуатировать все больше и больше человеческих ресурсов, чтобы генерировать все больше и больше прибыли [7, с. 231]. Подобные идеи уже тогда стали формировать фундамент будущих постколониальных экономических исследований.

Вопрос капитализма как западной конструкции и сегодня продолжает играть одну из важнейших ролей в постколониальных исследованиях. Так, А. Ачерау в своих работах [4] придерживается того мнения, что колониализм был проявлением капитализма, ориентированным на то, чтобы присвоить и разграбить богатства колониальных стран, для чего были узаконены насилие во имя декларируемых цивилизации и прогресса.

Б. Граффид Джонс пишет о том, что колониализм заложил основы функционирования современного мира, поскольку именно колониальные процессы сыграли ключевую роль в развитии мирового капитализма, являющегося определяющим элементом для экономики и политики большей части современных стран. В то же время, он обращает внимание на что, что международная политическая экономия, в рамках которой исследуются взаимосвязи между мировой экономикой и политикой, обычно обходит стороной ту роль, которую колониализм, а также связанные с ним феномены (расовая сегрегация, рабство и т.д.) сыграли в установлении мирового капитализма. То же можно говорить и о более ранней области исследования – классической политической экономии, заложившей теоретические основы рыночной экономики и саморегулируемых экономических систем, функционирующих на основе рыночных законов, – хотя данная область знаний начала формироваться под влиянием таких авторов, как Адам Смит, Жан-Батист Сэй, Дэвид Рикардо, Томас Роберт Мальтус, Джон Стюарт Милль и других, еще в период процветания рабства в трансатлантическом пространстве. Б. Граффид Джонс обуславливает это тем, что исследование экономических процессов происходило на опоре западного мировоззрения и, в целом, классическая теория была ориентирована на потребности европейских экономик, из-за чего фактор колониализма в развитии капиталистических отношений не рассматривался [20, с. 49–69]. О том, что колониализм не рассматривается как фактор капитализма говорят и другие ученые [9, с. 307–322].

Так или иначе, имеются и некоторые работы, написанные афроамериканскими и африканскими, латиноамериканскими (включая карибские страны) и прочими исследователями, которые указывают на то, что не только европейская экономика, но и весь современный капитализм сформировались во многом благодаря таким феноменам, как колониализм и рабство. Обычно такая литература рассматривается в контексте истории рабства, однако она имеет непосредственное отношение к области международной политической экономии.

Так, С.Л.Р. Джеймс из Тринидада и Тобаго еще в 1938 году выпустил книгу «Черные якобины», посвященную африканскому рабству на Карибских островах [23]. В своей работе он указал, что для европейской экономики трансатлантическое рабовладение имело ключевую роль с точки зрения своего развития. Под влиянием данной работы Э. Уильямс, будущий премьер-министр Тринидада и Тобаго, в 1962 году опубликовал свою докторскую диссертацию «Капитализм и рабство», в которой исследовал, как рабство сказалось на развитии британской экономики [39]. Автор пришел к выводу о том, что рабство было одним из важнейших факторов в развитии британской экономики, ссылаясь на то, что именно на высокие доходы, полученные от эксплуатации рабского (неоплачиваемого) труда, была профинансирована промышленная революция. Автор ссылается также на работы У.Б. Уидена и Л. Грина, которые пришли к схожим выводам о том, что именно рабский труд и работорговля послужили основой экономического подъема Новой Англии – региона на северо-востоке США. Конечный британский аболиционизм (отмена рабства), по мнению автора, была связана не с моральными началами, на которые официально опиралась Великобритания [15, с. 355], а на тот факт, что произошло снижение прибыли от сахарной промышленности, которую развивали в карибских экономиках. Интенсивное выращивание сахара привело к истощению почв, в результате чего дальнейшее развитие здесь сахарного производства утратило экономический смысл, что и послужило причиной отмены рабства в дальнейшем. С этой позицией в дальнейшем согласился и Д.Б. Райден, который отнес к причинам снижения интереса Великобритании к рабскому труду в карибском регионе следующее:

· сокращение доходов от сахарной промышленности;

· снижение значимости торговли в Вест-Индии;

· рост антимеркантилистских настроений [32, с. 120].

В свою очередь, освобождение рабов было как раз-таки шагом на пути ограничения протекционистской политики в пользу развития сахарной торговли на свободных началах на всем протяжении от Кубы до Бразилии, поскольку в таком случае можно было бы удешевить весь процесс производства и сбыта сахара. Более того, международный запрет на работорговлю создал препятствия для экспансии французской сахарной промышленности (во время континентальной блокады Англии в ходе наполеоновских войн английские власти запретили перевозить рабов во французские колонии), в то время как британский капитал обратился к тому моменту к азиатским странам, где было много свободной рабочей силы, а рабство не требовалось [35, с. 246; см. также: 10].

Долгое время по политическим мотивам работу Уильямса отказывались публиковать: причиной служило то, что она подрывала гуманитарный смысл, на основе которого в Великобритании официально было отменено рабство [13]. Многие авторы выступили с критикой идей карибского ученого. В частности, Р. Парес указывал, что рабский труд не мог служить источником финансирования промышленной революции, поскольку основная генерация прибыли в Вест-Индии произошла уже после отмены рабства [30; цит. по: 22, с. 470]. С. Энгерман писал о том, что даже ни в один из годов промышленной революции прибыль от эксплуатации рабов на плантациях в Вест-Индии не составляла более 5% от всей британской экономики [17, с. 440]. Д. Ричардсон также указал, что тезис об определяющем влиянии использования рабского труда в колониях на промышленную революцию сильно преувеличен, поскольку прибыль от работорговли составляла не более 1% от общих доходов Великобритании [31, с. 445]. Дж. Уорд указывал, что рабство сохраняло свою прибыльность и в 1830-х годах, когда оно было отменено в Великобритании, намекая на то, что не было экономического смысла в том, чтобы отменять его, а значит, действовали другие, морально-нравственные причины [37, с. 415]. С. Дрешер выпустил книгу «Эконоцид» [14], которую посвятил полностью критике идей Уильямса [29]. Его ключевой аргумент заключался в том, что рабство продолжило оставаться прибыльным даже на момент его отмены в Великобритании. В этой связи он приходит к выводу о том, что отмена рабства не могла быть обусловлена никакими иными причинами, кроме как общественным недовольством такой аморальной практикой эксплуатации человека [16, с. 402]. Действительно, в тот момент вырос просвещенный городской класс, который относился к рабству как к отсталому и не соответствующему либеральным ценностям среднего класса явлению [3, с. 574].

Несмотря на ряд критических замечаний, другими авторами работа Уильямса была оценена очень высоко. К. Холл и др. согласились с постулатами о том, что именно рабский труд был одной из основ для промышленной революции, а богатство, которое британская экономика аккумулировала в результате эксплуатации рабов, заняло важное место в структуре процветания страны [21, с. 9]. Для постколониальной теории идеи Уиллиса оказали большое значение. Панфариканист и борец за права чернокожих в США В.Э.Б. Дюбуа пришел к выводу о том, что для современной экономики именно африканский континент сыграл фундаментальное значение. Дж. Иникори подтвердил, что, даже если рабский труд не лежал в основе промышленной революции, то достаточно существенные инвестиции были совершены с его помощью, что невозможно отрицать [6, с. 309].

Авторы постколониальной теории преимущественно сходятся в том, что колонизированные общества были принудительно интегрированы в капиталистическую систему путем разрушения их традиционных способов жизнедеятельности и хозяйствования [25, с. 11]. Более того, именно с этим процессом связывают прогресс, произошедший в Европе [Chakrabathy 2000: 47]. Новая атлантическая экономическая система была создана именно благодаря дренажу колоний, а также перемещению миллионов африканцев для рабского труда в других частях света. Именно лишение коренных народов их земель и собственности и откачка всех возможных ресурсов, по мнению постколониалистов, является причиной подъема западной экономики. Надо заметить, что данный процесс продолжился и в послевоенный период, когда стали создаваться государства всеобщего благосостояния. Несмотря на декларируемое универсальное равенство, экономика таких государств стала сильно базироваться на ресурсах, получаемых из бывших колоний, что привело к продолжению ресурсного дренажа. Результатом такой политики стало то, что бывшие колонии оказались в ситуации хронического отставания от своих бывших метрополий, в то время как западные государства не предлагают никакой равнозначной компенсации за пользование богатствами «третьего мира» [9, с. 318].

В этой связи постколониальная теория говорит о том, что современный мир, построенный на капитализме, сохраняет ту же структуру, где развитые капиталистические страны фактически создают новую форму капитализма, сохраняя доминирование над своими бывшими колониями как в экономическом, так и в социокультурном, политическом и прочих планах. США и европейские страны сегодня преимущественно сохраняют власть именно посредством капиталистической культуры, базирующейся на рассматриваемых ими в качестве «универсальных» ценностях. Более того, сильно закрепляется власть западного капитала за счет господства транснациональных компаний, которые, с одной стороны, забрали часть экономической власти у государств, а с другой – могут выступать важным продолжением политики своего государства [12, с. 350].

Критике подвергаются также международные финансовые и экономические институты, фактически обращенные в сторону интересов западного общества. Много говорится о том, что институты помощи развитию на самом деле сформированы таким образом, чтобы закреплять неоколониальную гегемонию развитых стран, где бедные страны будут оставаться бедными, а богатые будут дальше процветать [38, с. 11]. В частности, программы структурной перестройки, которые реализуются Всемирным банком и МВФ, рассматриваются постколониалистами в таком свете. Официально данные программы ориентированы на то, чтобы государства, находящиеся в сложном экономическом положении, могли выровнять свой платежный баланс, усилить свою конкурентоспособность на мировом рынке и тем самым обеспечить себе условия для стабилизации экономики и создания предпосылок роста в долгосрочной перспективе. Подобная помощь обычно предполагает широкую приватизацию, либерализацию торговых и инвестиционных отношений, сокращение препятствия для доступа на рынок иностранного капитала и введение финансовой дисциплины для устранения дефицита государственного бюджета [8, с. 43]. Постколониалисты же полагают, что подобные программы только создают ситуацию беспрепятственного доступа иностранного капитала к рынкам и ресурсам бывших колониальных стран. Сами же бывшие колонии не способны преодолеть бедность и, более того, часто оказываются в еще более сложном положении из-за роста задолженности на фоне получения кредитов на помощь развитию [28, с. 175]. Ярким тому примером выступает Вашингтонский консенсус, который в научной литературе постколониализма часто рассматривается в качестве примера новой формой вовлечения в колониальную зависимость.

Заключение

Таким образом, ключевым постулатом постколониальной теории выступает предположение о том, что современная экономическая система построена таким образом, чтобы бывшие колониальные страны оставались источником богатства развитых западных государств. Данная система выстроена таким образом, что фактически бывшие колонии остаются в зависимости от своих бывших метрополий, что приобретает характер неоколониализма, в то время как такая зависимость продолжает приносить основную пользу только неоколониалистам, в то время как у развивающихся стран нет пропорциональных возможностей для роста.

Современный мир является многоликим и разнообразным, однако попытки западного сообщества сформировать универсальный мировой порядок со своим единственным центром приводят к тяжелому противостоянию западной и незападной идеологии. Международные экономические отношения отражают ситуацию в международных отношениях в целом, в связи с чем институты мировой экономики обращены в пользу западных стран. Именно это в большей степени беспокоит постколониалистов, занимающихся экономическими исследованиями.

Современный мир не может строиться только через призму интересов отдельно взятой группы государств, в то время как остальные государства будут выведены в категории более низкого сорта, такие как «третий мир». Подобное построение мирового порядка будет всегда источником глобального конфликта.