Theoretical and methodological foundations of international economic integration in the context of global corporatization

Введение

Международную экономическую интеграцию принято рассматривать как процесс экономического сближения и постепенного объединения государств посредством устранения барьеров на пути к свободному трансграничному движению товаров, капитала, услуг и трудовых ресурсов [7]. Формальной основой данного процесса выступают двух- и многосторонние соглашения. Межгосударственное интеграционное взаимодействие на основе заключаемых соглашений, фиксирующих преференциальный статус партнеров относительно третьих сторон, оказывает влияние как на хозяйствующие субъекты государств-партнеров, так и на мировую экономику в целом. Это обуславливает интерес к изучению, анализу и мониторингу процессов экономической интеграции со стороны международных организаций и научного сообщества.

Субъектом исследований, как правило, выступают государства. При этом вне сферы анализа остается проблематика влияния корпоративного сектора на процессы международной экономической интеграции, его роли в реализации современных торговых соглашений, определяющих характер, направление и глубину межгосударственного интеграционного взаимодействия.

В этой связи научное осмысление теоретико-методологических основ международной экономической интеграции в представленной статье реализуется в контексте и с учетом возрастающей роли корпоративного сектора в мировой экономике и системе международных экономических отношений. Это предполагает постановку и решение следующей задачи: на основе анализа существующих теоретико-методологических подходов определить движущие силы современного этапа развития международной экономической интеграции.

Теоретико-методологические подходы к изучению международной экономической интеграции

На сегодняшний день в теории экономической интеграции, сформировавшейся на основе значительного массива фундаментальных исследований, существуют различные подходы к научному осмыслению международной экономической интеграции, позволяющие раскрыть многогранность рассматриваемого феномена. Условно они могут быть разделены на следующие объемные категории: масштаб экономической интеграции, этапы экономической интеграции, механизмы экономической интеграции [3].

Масштаб международной экономической интеграции. В данном ключе международная экономическая интеграция может рассматриваться в соответствии с количественными и качественными характеристиками.

Количественный подход определяет характер интеграционных процессов в соответствии с взаимодействующими субъектами. Традиционно международная экономическая интеграция определяется и рассматривается следующим образом: в масштабах глобальной экономики – как глобализация, в масштабах субглобальной экономики – как регионализация, в масштабах двустороннего сотрудничества – как двусторонняя экономическая интеграция соответственно [4]. К настоящему моменту практика реализации таких крупнейших торговых соглашений (мегарегиональных торговых соглашений, далее – МРТС), как Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (Comprehensive and Progressive Agreement for Trans-Pacific Partnership, CPTPP), Всестороннее региональное экономическое партнерство (Regional Comprehensive Economic Partnership, RCEP) и пр. позволяет рассматривать международную экономическую интеграцию в рамках нового измерения: мегарегионализации [5] или трансрегионализации [7].

Качественный подход определяет характер интеграционных процессов в соответствии с глубиной торгово-экономического взаимодействия. Я. Тинберген выделил два вектора межгосударственного взаимодействия в рамках международной экономической интеграции, сформулировав модель «негативной» и «позитивной» интеграции [18]. Согласно предложенному подходу, «негативная» экономическая интеграция предполагает устранение торговых барьеров в целях формирования и развития взаимных связей между участвующими сторонами. «Позитивная» экономическая интеграция, в свою очередь, не ограничивается торговой либерализацией и предполагает формирование наднациональных институтов регулирования в целях реализации согласованной экономической политики интеграционного объединения.

Схожая двухкомпонентная схема была предложена Р. Лоуренсом [15]. Согласно сформулированному им подходу, международная экономическая интеграция дифференцируется на «поверхностную» интеграцию (shallow integration) и «глубокую» интеграцию (deep integration). «Поверхностная» экономическая интеграция подразумевает торговую либерализацию и обеспечивается заключением соглашений, основной фокус которых направлен устранение торговых барьеров между государствами-партнерами. «Глубокая» экономическая интеграция, в свою очередь, не ограничивается либерализацией внешней торговли и обеспечивается заключением соглашений, предполагающих также разработку и имплементацию унифицированных стандартов (например, в части регулирования торговли товарами и услугами, инвестиций, охраны окружающей среды и др.), что ведет к необходимости гармонизации законодательств государств-партнеров, и не исключающих осуществление институциональных преобразований.

Сформулированные Я. Тинбергеном и Р. Лоуренсом подходы к исследованию и пониманию особенностей межгосударственного интеграционного взаимодействия могут быть рассмотрены в комплексе, в большей степени отвечая современным тенденциям развития международной экономической интеграции, таблица 1. Данные тенденции характеризуются многообразием траекторий интеграционных процессов и форм институционального и внеинституционального регулирования [1].

Таблица 1

Композиция сформулированных Я. Тинбергеном и Р. Лоуренсом подходов к исследованию международной экономической интеграции

Предложенные Я. Тинбергеном и Р. Лоуренсом схемы «негативной и позитивной» и «поверхностной и глубокой» экономической интеграции могут рассматриваться как гибкие конструкции, предусматривающие динамику интеграционных процессов.

В рамках схемы «негативной и позитивной» экономической интеграции межгосударственное взаимодействие, отвечающее критериям «негативной» интеграции, со временем может достигать более высоких стадий, формируя потребность в создании институциональной среды, двигаясь в направлении «позитивной» интеграции.

В рамках схемы «поверхностной и глубокой» экономической интеграции межгосударственное взаимодействие со временем также может претерпевать трансформации [19]. Иллюстрацией этому может служить тенденция к пересмотру заключенных соглашений о торговом и/или экономическом сотрудничестве в целях расширения границ регуляторного действия посредством включения в область регулирования новых сфер [7].

Этапы международной экономической интеграции. Одним из первых на изучении данного вопроса свое внимание сфокусировал Б. Балашша. В рамках проводимых исследований он предложил интеграционную модель (модель «линейной» интеграции), согласно которой экономико-политические отношения государств в рамках экономической интеграции последовательно проходят пять этапов, развиваясь от простых форм сотрудничества к более сложным: зона свободной торговли, таможенный союз, общий рынок, экономический и валютный союз, политический союз [10].

Работы Б. Балашши оказали значительное влияние на развитие теории экономической интеграции. Однако несмотря на логичность предложенной им модели, реальная практика развития межгосударственного интеграционного взаимодействия показала, что в действительности данный процесс может иметь более сложную структуру и не всегда развивается согласно сформулированному подходу [9]. Государства в процессе экономической интеграции могут «игнорировать» начальные этапы сотрудничества, межгосударственное взаимодействие может развиваться дискретно и характеризоваться наложением различных стадий экономической интеграции.

Отсутствие последовательности этапов развития межгосударственного интеграционного взаимодействия способствовало выделению альтернативной объяснительной схемы в рамках теории международной экономической интеграции. Д.И. Ушкалова сформулировала концепцию (модель «нелинейной» интеграции), которая предусматривает дискретность траекторий развития интеграционных процессов и/или отказ от целей по достижению наиболее глубокого уровня экономической интеграции: экономического и валютного союза, политического союза [6].

На современном этапе международная экономическая интеграция в большей степени развивается в соответствии с критериями «нелинейной» интеграции, по сценарию формирования интеграционных форматов на основе заключаемых соглашений о зонах свободной торговли (далее – ЗСТ). Комплексный характер области регулируемых вопросов вследствие нарастания инклюзивности торгово-экономического сотрудничества между государствами обеспечивается расширением функционального аппарата ЗСТ, другими словами, переходом к формату «ЗСТ плюс». Данный вектор межгосударственного интеграционного взаимодействия предусматривает сотрудничество по широкому спектру вопросов, а согласованные регуляторные меры могут содержать положения, выходящие за рамки мандата ГАТТ/ВТО – «ВТО плюс» и «ВТО экстра» [14].

Наиболее ярким примером являются разрабатываемые и в ряде случаев успешно реализованные различные МРТС. В качестве примера могут быть выделены: не состоявшееся в 2016 г. Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (Transatlantic Trade and Investment Partnership, TTIP); подписанное в 2016 г., однако к настоящему моменту не вступившее в силу Всеобъемлющее экономическое и торговое соглашение между Канадой и государствами Европейского союза (Comprehensive Economic and Trade Agreement, CETA); а также успешно реализованные в Азиатско-Тихоокеанском регионе интеграционные проекты на основе Всеобъемлющего и прогрессивного соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (2018 г.) и Всестороннего регионального экономического партнерства (2022 г.) и др.

Данные соглашения не предполагают реального сращивания экономик участвующих государств. В рамках формирующихся объединений не устанавливаются обязательства по осуществлению единой таможенно-тарифной политики в отношении третьих сторон, регулирование доступа на рынок обеспечивается разработкой и имплементацией правил происхождения (Rules of Origin). Кроме того, соглашениями не предусматривается создание наднациональных регулирующих органов, а решение возникающих в процессе взаимодействия противоречий обеспечивается на уровне национальных ведомств или посредством временно учреждаемых межгосударственных институтов [7].

На передний план выходят цели установления и развития торгового, инвестиционного и производственного сотрудничества и кооперации, обеспечение деятельности многонациональных корпораций (далее – МНК). В связи с этим важное значение приобретает исследование механизмов международной экономической интеграции.

Механизмы международной экономической интеграции. В основе международной экономической интеграции, как процесса торгово-экономического сближения государств, лежит принцип принятия решения о направлении осуществления внешней торгово-экономической политики национальным правительством. В зависимости от фактического инициатора интеграционного процесса различают формальную («интеграцию сверху») и неформальную («интеграция снизу») международную экономическую интеграцию. В основе «интеграции снизу», или корпоративной интеграции, лежит неформальное взаимодействие различных экономических агентов, – представителей корпоративного сектора – в конечном итоге создающее предпосылки к формальной (межгосударственной) интеграции [8].

Одними из первых на проблематику изучения вопросов принятия экономических и политических решений обратили свое внимание Дж. Бьюкенен и Г. Таллок. В своей работе [11] авторы подробно описали процесс принятия политических решений, рассмотрев различные модели принятия индивидуальных и общественных решений, обосновав их с точки зрения экономической мотивации участников процесса с учетом возможных издержек принятия решений. Авторы пришли к мнению, что участники процесса принятия решений действуют исключительно в своих интересах, без учета возможного ущерба общественным интересам, и четкой границы между политическими и экономическими интересами участников нет, поскольку политическая деятельность осуществляется с целью максимизации экономических выгод.

Другим ученым, занимающимся проблемами продвижения экономических интересов определенным кругом лиц, был М. Олсон. В своих работах [16, 17] он предложил всеобъемлющую теорию экономического роста и его зависимости от деятельности групп интересов, а также описал механизмы давления со стороны этих групп на государственные институты с целью достижения экономических выгод. М. Олсон разработал модель лоббирования интересов, основной фокус которой направлен на анализ издержек и выгод продвижения интересов и их влияния на политическую деятельность.

В соответствии с рассмотренными моделями можно выделить две ключевые группы, оказывающие воздействие на процесс принятия решения государством о возможности расширения или углубления интеграции и определения масштабов участия в либерализации торгово-экономических отношений: агентов реальной экономики, ориентированных на внешние рынки, заинтересованных в либерализации торговли, а также агентов, ориентированных на внутренний рынок, заинтересованных в осуществлении ограничительной торгово-экономической политики соответственно.

Подробно данный вопрос был рассмотрен Дж. Гроссманом и Э. Хелпманом. В своей работе [13] авторы предложили модель реализации торгово-экономической политики государства, процесс принятия решений в которой представляет собой совокупность отношений электората, политиков и групп интересов. Модель предполагает следующее: существует потенциальная возможность заключения торгового соглашения. При этом существует группа, в интересы которой входит присоединение страны к торговому соглашению и группа, заинтересованная в обратном. Принятие соответствующего решения зависит от действующего правительства страны, которое, в свою очередь, заинтересовано, во-первых, в поддержке электората и победе в очередных выборах, во-вторых, в максимизации своего благосостояния. Удовлетворение обоих условий в предложенной модели достигается за счет инвестирования денежных средств заинтересованными группами в предвыборные кампании кандидатов. Таким образом, авторы исследуют процесс формирования лоббистских групп в правительстве государства, политическую конкуренцию и конкуренцию групп интересов, а также их влияние на взаимоотношения государств в многосторонней торговой системе. В результате исследования Дж. Гроссман и Э. Хелпман пришли к выводу, что реализуемая торговая политика государства определяется совокупностью институциональной, политической и экономической сред. Другими словами, внешняя торгово-экономическая политика государства выстраивается в соответствии с внутренним спросом со стороны заинтересованных групп, на основе которого принимается решение об устранении или ужесточении торговых барьеров.

Рассмотренные подходы к анализу механизмов международной экономической интеграции позволяют выявить движущие силы интеграционных процессов в мировой экономике с позиции международной торговли: государственные институты, а также экспортоориентированные агенты реальной экономики.

Вместе с тем на рубеже XX-XXI вв. начала формироваться новая архитектура мировой экономики, центральное место в которой начало занимать углубленное международное разделение труда, технологическая специализация и глобальные цепочки добавленной стоимости (далее – ГЦДС).

Увеличение роли ГЦДС в мировой экономике приводит к углублению взаимозависимости национальных экономик стран, принимающих участие в международном разделении труда, и накладывает определенный отпечаток на специфику проводимой торгово-экономической политики. В условиях, когда конкуренция товарами конечного потребления на основе глубокого международного разделения труда и технологической специализации все в большей мере трансформируется в конкуренцию в рамках торговли добавленной стоимостью, использование протекционистской торговой политики, как инструмента обеспечения безопасности национальной экономики, становится неэффективным [2], что обусловлено рядом причин.

Во-первых, производственный процесс в условиях международного разделения труда и кооперации в рамках ГЦДС сопряжен с многократным трансграничным перемещением промежуточных товаров, что даже с относительно невысокими тарифами, установленными отдельно взятым государством, вследствие их кумуляции приводит к существенному увеличению торговых издержек [12] и стоимости конечного продукта, тем самым оказывая негативное воздействие на спрос со стороны конечного потребителя и подрывая конкурентоспособность производителя на наднациональном и глобальном уровнях.

Во-вторых, участие в процессе производства продукта в рамках ГЦДС фактически ставит национальных производителей в зависимость от импорта промежуточных товаров, услуг и технологий, необходимых для производства в пределах своего участка производственной цепочки. Страны в условиях международного разделения труда фактически вынуждены осуществлять, в определенной мере, «импорт» своей конкурентоспособности. Таким образом, таможенные пошлины на импортируемую продукцию трансформируются в экспортные пошлины и, тем самым, ограничивают экспортоориентированное производство.

На основе вышеизложенного можно сделать вывод, что глобализация производства оказывает влияние на процесс разработки и реализации торгово-экономической политики, способствуя интенсификации интеграционного взаимодействия государств и определяя контуры и направления данного процесса. На сегодняшний день интеграционное взаимодействие государств в условиях формирования международных производственных систем обусловлено не только торговым, но и производственным сотрудничеством, как результат интернационализации производства на основе деятельности МНК.

Процесс углубления международного разделения труда и технологической специализации сопряжен с трансграничным перемещением не только товаров и услуг, но также – капитала, рабочей силы, технологий и знаний. Международная кооперация способствует расширению границ взаимодействия корпоративного сектора и обуславливает формирование интеграционных объединений расширенного формата. Складывается тенденция к реализации инклюзивных МРТС, в рамках которых принимаются новые правила регулирования, происходит изменение нормативно-правового поля многосторонней торговой системы, формируется единое стандартизированное правовое пространство с учетом интересов и при непосредственном участии корпоративного сектора.

Заключение

На сегодняшний день ключевым фактором интеграционного взаимодействия государств на основе глубокого международного разделения труда и технологической специализации выступает деятельность корпоративного сектора. Это позволяет сделать обоснованный вывод о том, что в настоящий момент в качестве движущих сил международной экономической интеграции выступают не только и не столько государства и агенты реальной экономики, ориентированные на внешние рынки, сколько МНК, возникающие и развивающиеся на основе сложной системы взаимосвязей между всеми участниками формирования международных производственных систем.

В этой связи в качестве одного из дальнейших направлений исследования может быть обозначена проблематика особенностей взаимодействия государственных институтов и корпоративного сектора с учетом обозначенных тенденций в системе международных экономических отношений.