Trends in the development of informal employment in modern Russia and the Far East
Kapitonova N.V.1, Zhupikova E.V.1
1 Забайкальский государственный университет, Russia
Download PDF | Downloads: 33 | Citations: 1
Journal paper
Shadow Economy (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Volume 7, Number 2 (April-June 2023)
Indexed in Russian Science Citation Index: https://elibrary.ru/item.asp?id=54059205
Cited: 1 by 30.01.2024
Abstract:
This article discusses the trends in the development of informal employment in the Russian Federation and the Far Eastern Federal District. An analysis of the state, structure, share of informal employment and identification of the prerequisites for its occurrence was carried out. The category of informal employment is analyzed. Statistical indicators are examined; and the scale of this phenomenon is studied. The problems of informal employment influencing the socio-economic development of the state and its subjects, the dynamics of movement and territorial features are considered. In the regional aspect, certain indicators for the Far Eastern Federal District and its subjects were studied. The analysis includes comparisons throughout Russia. This research was carried out using an economic and statistical analysis of the informal economy for the period 2010-2021.
The analysis is conducted by gender, age, education and geographical area.
The novelty lies in the fact that the largest share of people employed in various forms of employment is in the informal sector of the economy. This is a negative trend that requires measures to be taken in the development and implementation of employment policies in order to improve the conditions for the performance of employees' labor duties.
Keywords: informal employment, non-observed economy, shadow sector, economic security, Far Eastern Federal District
JEL-classification: O17, E24
Многие исследовательские работы ученых как зарубежных, так и Российских посвящены изучению теневого сектора. И в данных исследованиях не зависимо от уровня социально-экономического развития государства подтверждают присутствие теневых практик, которые непосредственно являются угрозой для экономической безопасности государства и ее субъектов.
Под практиками понимают: экономическая преступность, неформальную занятость, легализация теневого капитала, нелегальный вывоз капитала, уклонение от уплаты налогов, взятничество.
Теневая экономика формируется на взятнических связях через перераспределение получаемых незаконных доходов между всеми секторами экономики, противоречащих правилам игры между бизнесом и властью, деловой этике, морально-нравственным нормам общества [10].
Ниже представлены факторы, воздействующие на теневой сектор экономики:
- величина налоговых и социальных отчислений;
- национальные институты;
- коррумпированность государственного аппарата;
- усиление мер государственного регулирования и сдерживания теневой экономической деятельности (санкции, штрафы и наказания);
- состояние социально-экономического развития;
- степень самозанятости;
- безработица [1, c. 27-31] (Burov, Khudayanazarov, Fedotov et al., 2020 p.27-31).
Работа без официального трудоустройства, т.е. неформальная занятость, является отрицательной тенденцией в государстве и ее субъектах.
Наниматели держат наибольшую часть доходов в «тени». Это делается для того, чтобы сэкономить на налогах, а также некоторые предприниматели и бизнесмены «скрывают» часть заработной платы своих наемных работников от официальной регистрации. Но последствия данных действий негативно сказываются на социальных гарантиях граждан: возможность заявить имущественные и социальные вычеты, получение социального и пенсионного обеспечения и др.
Неформальная занятость – это вид занятости в ненаблюдаемой экономике, когда устанавливается факт сокрытия от официальных властей трудовых отношений между наемным работником и нанимателем [13].
В законодательстве Российской Федерации отсутствуют понятия связанные с неофициальным трудоустройством.
Отсутствие государственной регистрации в качестве юридического лица - это главный критерий, по которому определяют единицы неформального сектора. К неформально занятым можно отнести:
- индивидуальных предпринимателей (далее - ИП);
- работающих по найму как у ИП, так и у физических лиц;
- членов семьи, которые оказывают помощь в собственном деле родственникам;
- работающих на индивидуальной основе без регистрации в качестве ИП;
- занятых в собственном домашнем производстве (для торговли или обмена) [6].
Безработица, высокие издержки в развитии бизнеса, высокие налоги являются причинами возникновения неформальной занятости [8] (Tumunbayarova, Antsiferova, 2018).
Также мотивами распространения неформальной занятости являются: стремление заработать и повысить уровень жизни, необходимость использования гибкого использования рабочей силы, сокрытие доходов от налогообложения и многие другие.
Таким образом, можно выделить несколько характерных черт для неформальной занятости:
1. Данный элемент теневой экономики не рассматривается органами официальной статистики. Такие наемные работники не имеют никакой поддержки со стороны органов государственного управления и их деятельность не регулируется в полной мере.
2. Основная часть производителей не может выйти на организованные рынки.
3. Занятые в данной сфере, не имеют поддержки: системы социальной защиты, трудового законодательства и норм охраны труда.
По рейтингу международного валютного фонда (МВФ) оценки теневой экономики 159 стран, за промежуток 1991 по 2015года, на 159-м месте стоит Швейцария, доля теневой экономики составляет 7,24%, на 158-м месте находятся Соединенные Штаты Америки – 8,34%, Китай на 145-м месте и доля теневого сектора составляет 14,67%, 38,42% составляет ненаблюдаемая экономика Российской Федерации и занимает 49-е место, дела хуже обстоят в Грузии, которая занимает 1 место и составляет 64,87%, в Украине на 23-м месте (44,8%) и ряда других стран, в данном рейтинге при расчете брались все составляющие ненаблюдаемой экономики [14].
По данным МВФ доля ненаблюдаемой экономики России сохраняется длительное время в пределах от 30% до 45% при учете криминальной экономики.
При увеличении валового внутреннего продукта (ВВП), происходит и рост ненаблюдаемой экономки, это следует из исследований федеральной службы государственной статистики России. С 2015 года теневая экономика колеблется в пределах 20%. За период 2010-2018г. видно, что минимальное значение приходиться на 2012г. и составляет 15% доли от ВВП, а максимальное в 2016г.- 28,3%, т.е. размер теневой экономики равен 24,3 трлн. руб. (рис.1) [4] (Kapitonova, Kapitonova, 2020).
Рисунок 1- Динамика теневой экономики в трлн. руб. [15]
Рисунок 2 – Динамика занятых в неформальном секторе [3] (Kapitonova, Kapitonova, 2021)
Проанализируем динамику неформальной занятости в России, по данным полученным Росстатом за период 2010-2021года (рис. 2-5) [3].
Рисунок 3 – Доля занятых в неформальном секторе в общей численности занятых, % [3]
В экономике растет численность работников в неформальной занятости и колеблется около 20%, что является отрицательной тенденцией. Так в 2016г. наблюдается рост на 543 тыс. чел. (0,7%) по сравнению с предыдущим годом и в 2017г. спад на 1 млн. 046 тыс. чел, что составило 1,4%. В 2019 происходит рост на 219 тыс. чел., т.е. на 5% увеличилась доля численности неформально занятых и к 2021г. снизилось на 229 тыс. чел (0,3%).
По данным статистики, так же наблюдается, что в неформальную занятость вовлечены различные возрастные группы, как самые старшие (70 лет и старше), так и младшие (15-19 лет), согласно данным, они составляют наибольший процент среди всех возрастных групп.
Это показывает о несформированных рабочих отношениях для данных возрастных групп, которые только отчасти попадают под поддержку служб занятости, могут быть признаны безработными и принять помощь в официальном трудоустройстве от государства.
Рисунок 4 –Динамика занятых в неформальном секторе по уровню образования [2, 7] (Kapitonova, 2021)
Рисунок 5 – Доля занятых в неформальном секторе по уровню образования, % [2, 7]
Уровень образования имеет большое влияние на вероятность вовлечения в неформальный сектор. Таким образом, наибольшую долю работников в неформальной занятости по уровню образования составила группа среднее профессиональное образование (СПО). Затем второе место занимает группа среднее общее образование (СО) и высшее образование стоит на третьем месте. Такие группы, как основное общее и лица без образования занимают последние места. Соответственно, группа СПО равна 6 867тыс. чел. (47,2%), СО – 3 667 тыс. чел.(25,2%), высшее образование – 2 790 тыс. чел. (19,1%), основное общее – 8,0% и наименьшую долю занимает лица, не имеющие образования – 0,6%.
Ненаблюдаемая экономика имеет определенные региональные аспекты.
Это является основанием неэффективного территориального распределения рабочей силы на рынке труда.
Рисунок 6 – Динамика занятых в неформальном секторе Дальневосточного федерального округа [12]
Рисунок 7 – Доля занятых в неформальном секторе Дальневосточного федерального округа, % [9,12]
За анализируемый период 2017-2021 годов, наблюдается, что лидирующие места в неформальном секторе заняли Приморский край, у которого в среднем составляет 31,62%, с 2018г. Республика Бурятия (15%) и к 2021г. Хабаровский край – 11,6%. Также наблюдаются тенденции снижения неофициально трудоустроенных в ненаблюдаемой экономике Дальневосточного федерального округа (ДФО), так например в 2017г. составило 40,3%, а в 2021г. – 28,87%. Данное снижение не связано со снижением численности неформально занятых в Приморском крае. Это связанно с тем, что в 2018г. к ДФО присоединили два региона: Республика Бурятия и Забайкальский край. К 2021г. наименьшее количество занятых в неформальном секторе занимают такие субъекты ДФО, как: Забайкальский край – 104 тыс. чел на, Республика Саха (Якутия) – 92 тыс. чел. и Амурская область – 77тыс. чел. (рис. 6-7).
По мнению экспертов РАНХиГС считается, что в 2020г. произошло сокращение неформального сектора, из чего следует эффективность усилий по узакониванию занятости. Таким образом, можно выделяется одна из задач правительства: противодействие неформальной (ненаблюдаемой) экономике, т.е. создание благоприятной предпринимательской среды [11].
Государство и ее субъекты нацелены на то, что бы минимизировать неформальную занятость и легализовать заработную плату.
Это достигается с помощью:
1. Сотрудничества с контрольно-надзорными органами.
2. Проведение информационной работы с населением.
3. Агитационной компании по заключению договоров.
4. Проведения профессионального обучения и стажировок.
Также эффективные методы проявляет цифровизация, где с помощью цифровых технологий произойдет:
- рост платежеспособности населения;
- повышение доступности и качества образования;
- появление новых возможностей трудоустройства;
- повышение государственной, экономической и социальной безопасность [5, с.149-161].
Таким образом, приходя к выводу, неформальная занятость, которая является одним из элементов теневого сектора оказывает отрицательные тенденции на экономическую безопасность Российской Федерации и ее субъекты. Неэффективное государственное регулирование страны, порождает неформальную занятость, при которой растут налоги и уровень безработицы, а также увеличиваются издержки бизнеса.
И не зависимо от принятых мер по поддержке населения, которые требуют значительных финансовых вложений из бюджета, проявляется негативная тенденция в развитии неформальной занятости, таким образом, численность неформально занятых в экономике растет.
References:
Maloe predprinimatelstvo v usloviyakh novyh vyzovov [Small business in the face of new challenges] (2020). Chita: ZabGU. (in Russian).
Rabochaya sila, zanyatost i bezrabotitsa v Rossii (po rezultatam vyborochnyh obsledovaniy rabochey sily) [Labour force, employment and unemployment in Russia (from sample labour force surveys)] (2018). M.: Rosstat. (in Russian).
Rabochaya sila, zanyatost i bezrabotitsa v Rossii (po rezultatam vyborochnyh obsledovaniy rabochey sily) [Labour force, employment and unemployment in Russia (from sample labour force surveys)] (2022). M.: Rosstat. (in Russian).
Burov V.Yu., Aliev N.K., Kyazimov M.S., Maga A.A., Akhmadaliev A., Tumunbayarova Zh.B., Fedotov D.Yu., Khanchuk N.N., Khudaynazarov A.K. (2020). Protivodeystvie tenevoy ekonomike i opredelenie eyo masshtabov: otechestvennyy i zarubezhnyy opyt (teoriya i praktika) [Countering and measuring the shadow economy: domestic and foreign experience (theory and practices)] Chita: ZabGU. (in Russian).
Filippova K.V. (2020). Tendentsii razvitiya neformalnoy zanyatosti v Rossiyskoy Federatsii [Tendencies of development of informal employment in the Russian Federation]. International Journal of Humanities and Natural Sciences. (6-2(45)). 235-237. (in Russian). doi: 10.24411/2500–1000-2020-10734.
Kapitonova N.V. (2021). Tendentsii razvitiya neformalnoy zanyatosti v usloviyakh pandemii [Informal employment development trends amid a pandemic]. Shadow Economy. 5 (3). 223-232. (in Russian). doi: 10.18334/tek.5.3.113418.
Kapitonova N.V., Kapitonova A.A. (2020). Tenevaya ekonomika v usloviyakh pandemii COVID-19 v Rossii [The shadow economy in the context of the pandemic COVID-19 in Russia]. Shadow Economy. 4 (4). 193-204. (in Russian). doi: 10.18334/tek.4.4.111865.
Kapitonova N.V., Kapitonova A.A. (2021). Tendentsii razvitiya tenevoy ekonomiki sovremennoy Rossii [Trends in the development of the shadow economy in modern Russia]. Shadow Economy. 5 (1). 9-18. (in Russian). doi: 10.18334/tek.5.1.111962.
Kisloschaev P.A., Kapitonova N.V., Kaminskaya S.V. i dr. (2020). Ekonomicheskaya bezopasnost [Economic security] Chita: ZabGU. (in Russian).
Tumunbayarova Zh.B., Antsiferova M.D. (2018). Neformalnaya zanyatost: prichiny i faktory, opredelyayushchie ee uroven [Informal employment: causes and determinants of its level]. Shadow Economy. 2 (4). 139-149. (in Russian). doi: 10.18334/tek.2.4.40935.
Страница обновлена: 29.04.2025 в 15:26:20