Роль государственно-частного партнерства в управлении процессами инновационного развития экономики России

Введение

Одной из важных функций государства при реализации промышленной политики, на которую обращает внимание подавляющее большинство экономистов, является создание институциональной среды. Формирование институциональной среды создает основу для эффективного функционирования инструментов промышленной политики, в то же время и саму промышленную политику можно рассматривать как совокупность институтов. В данном случае обоснованным видится направленность на создание институциональной среды, стимулирующей адаптационные возможности субъектов экономики с точки зрения влияния эндогенных и экзогенных факторов [1, 2, 9] (Jepperson, Meyer, 1991; Powell, 1991; Moskovskiy, 2009).

Институциональная среда оказывает влияние и на ускорение реиндустриализации, и на внедрение инноваций, и, в конечном счете, на конкурентоспособность экономики. Следует отметить и важность этого института как коллективного действия, где социальность преобладает над индивидуальностью. Это положение очень важно для формирования последовательной, прозрачной промышленной политики, отвечающей требованиям и вызовам современности, в разработке которой помимо государства и бизнеса принимают участие гражданское общество, представители научного, образовательного сообщества. И именно инструмент государственно-частного партнерства может выступить в качестве подобного института, трансформирующего параметры институциональной среды производственной подсистемы экономики и способствующего ее переводу на инновационный характер развития [1–13] (Jepperson, Meyer, 1991; Powell, 1991; Ablyazov, Marusin, 2019; Vavilina, Kirillova, Malinovskaya, 2019; Gorgola, Vorontsova, Zvyagintsev, 2020; Drobot, Makarov, Nekrasova, Kadilnikova, 2019; Drobot, Yarikova, 2019; Makarov, 2017; Moskovskiy, 2009; Rubinshteyn, 2011; Rubinshteyn, 2007; Rubinshteyn, 2010; Rubinshteyn, 2008).

Вопросами государственно-частного партнерства в отечественной науке занимались В.П. Бутковский, Ю.В. Вертакова, М.В. Вилисов, Л.С. Демидова, Н.П. Дергачева, М.А. Дерябина, О.В. Иванов, Н.А. Игнатюк, С.В. Кельбах, И.Н. Макаров, О.Л. Михеев, А.В. Наумкин, Н.Н. Нелюбова, И.М. Осадчая, А.А. Панкратов, В.А. Плотников, С.П. Сазонов, С.С. Сулакшин, А.А. Фирсова, Е.А. Хрусталева, В.Н. Шамбир, О.А. Ястребов и ряд других ученых [3–13] (Ablyazov, Marusin, 2019; Vavilina, Kirillova, Malinovskaya, 2019; Gorgola, Vorontsova, Zvyagintsev, 2020; Drobot, Makarov, Nekrasova, Kadilnikova, 2019; Drobot, Yarikova, 2019; Makarov, 2017; Moskovskiy, 2009; Rubinshteyn, 2011; Rubinshteyn, 2007; Rubinshteyn, 2010; Rubinshteyn, 2008). Однако ряд вопросов, в том числе и тех, которым посвящена настоящая работа, все еще остаются открытыми.

Целью написания данной работы является теоретическое обоснование тезиса о системе государственно-частного партнерства как оптимального инструмента развития энергоэффективности отечественного производства и перевода его на инновационный характер развития.

При решении задачи эффективного дизайна механизма регулирования национальных и региональных отраслевых рынков с целью повышения ресурсоэффективности производственной деятельности и, как следствие, повышения конкурентоспособности промышленных предприятий необходимо учитывать наличие существенной секторной неоднородности данных рынков. Означенная неоднородность проявляется не только в существовании производств, выполняющих разные экономико-производственные функции и, соответственно, выполняющих различные социальные функции, но и в географическом пространстве региона. А значит, в процессе формирования целевого множества управления совокупным отраслевым рынком отталкиваться необходимо от существующей на рынке секторально-институциональной специфики.

В данном случае спецификой компании выступает сочетание ресурсов и наличие целей, которые представляют собой воплощения стратегического видения развития компании ее менеджментом.

В структуре институтов внешней среды компании могут быть выделены элементы, которые существуют независимо от ее функционирования, на которые она не может оказать существенного воздействия, но которые оказывают на нее значительное воздействие. В общем виде они представлены на рисунке.

Рисунок . Уровни институциональной среды функционирования компании и государственной эколого-производственной политики

Источник: составлено автором по результатам исследований.

В качестве институтов внешней среды компании необходимо выделить то, что мы относим к общественным механизмам.

К данной категории мы, прежде всего, относим государственную структурную (в том числе промышленную) политику относительно отрасли функционирования фирмы.

Инструменты промышленной политики можно рассматривать с точки зрения практических подходов к реализации экономической политики: либеральной или дирижистской модели. Либеральная экономическая политика основывается на свободе рыночных сил, ограничении участия государства в экономических процессах рамками определенных функций, а именно, путем установления «правил игры». Промышленная политика в рамках либеральной экономической политики носит мягкий характер с использованием горизонтальной модели и соответствующих инструментов. Горизонтальные инструменты промышленной политики носят общесистемный характер, имеют целью создание стимулирующей системы, в целом оказывающей поддержку целевым группа и разным секторам по критериальному признаку (например, экспортоориентированность, НИОКР, высококонкурентность).

Дирижистская же экономическая политика основывается на активном государственном участии в качестве регулятора и в качестве субъекта экономики. Промышленная политика в рамках дирижистской экономической политики носит жесткий характер с использованием вертикальной модели и соответствующих инструментов.

Теперь обратим внимание на нашу страну.

При анализе производительной структуры экономики мы исходим из положения о существовании базиса и надстройки (в трактовке К. Маркса и Д. Ходжсона) применительно к отраслевой структуре производственной подсистемы хозяйственной системы [14–15] (Khodzhson, 2000; Khodzhson, 2003). Соответственно, исходя из задач нашего исследования, в качестве базиса необходимо выделить те виды производств, совокупность которых формирует качественно существенные черты каждого определенного периода развития производственной подсистемы, т.е. фактически формируют «каркас» энергоэффективности хозяйственной системы.

В этом наша идея крайне близка концепции технологических укладов С. Глазьева, однако она отличается от нее тем, что производственные процессы рассматриваются в контексте энергоэффективности, а также «оформляются» соответствующими институциональными структурами, конституирующими формальные и неформальные контексты/институты энергоэффективности, включая то, что можно назвать «доминирующей культурой энергопотребления».

В качестве надстройки мы позиционируем все виды деятельности и хозяйственные механизмы, дополняющие производственную подсистему социально-экономической системы до «целого» – торговлю, транспорт, отрасли вспомогательных производств и иные виды хозяйственной деятельности. Их принципиальное отличие от «базиса» состоит в том, что они не формируют «каркас» энергоэффективности хозяйственной системы в фазах производства.

Принципиальное значение надстройки заключается в том числе в том, что ее существование «зацикливает» хозяйственный оборот, обеспечивая процессы потребления.

В целях повышения эффективности функционирования отраслевых региональных рынков и формируемых кластеров государство может выступить в качестве координатора, чье эффективное функционирование будет способствовать существенному снижению величины трансакционных издержек на региональных рынках.

При этом институциональное воплощение данного координатора может быть оформлено по аналогии с торгово-промышленными палатами. Данный орган, по аналогии с органами – регуляторами отраслевых рынков (например, энергетических рынков) в странах США и Европы, должен финансироваться как за счет государственного (федерального или регионального) бюджета, так и за счет отчислений профессиональных участников рынка недвижимости.

Основной целью формирования подобной схемы финансирования функционирования регулятора – координатора данного регионального рынка является нацеленность на достижении максимальной эффективности функционирования этого института при его независимости как от органов власти, так и от крупных игроков рынка. При этом для обеспечения максимальной эффективности данного органа можно внедрить практику целевого финансирования государственной составляющей денежного потока и процедур аудита эффективности и публичной отчетности.

Однако эта система может оказаться весьма негибкой.

Интереснее представляется идея построения гибкого регулирования на основе государственно-частного партнерства.

Согласно подходу, заявленному руководством страны в лице Президента В.В. Путина и Д.А. Медведева, государственная политика относительно государственно-частного партнерства в производственной сфере с учетом сложившейся в экономике ситуации (в том числе в сфере промышленности и инфраструктурного обеспечения) должна быть направлена на решение следующих задач:

1) на переход отечественной промышленности на инновационный путь развития;

2) на совершенствование национальной сетевой инфраструктуры и инфраструктурных объектов;

3) на повышение эффективности использования государственной собственности, оптимизацию ее структуры и имеющихся в распоряжении государства ресурсов в целях преодоления кризисных явлений в экономике.

Поскольку система государственно-частного партнерства выступает в качестве особого третьего сектора экономики, сочетающего элементы государственного и частного секторов, логично предположить, что механизм государственно-частного партнерства (МГЧП) будет включать в себя семейство экономических механизмов, характерных для деятельности частного сектора экономики, и интегрировать часть хозяйственного механизма.

Справедливость вывода об интегрировании механизмом ГЧП, помимо механизма фирмы (микроуровень), части хозяйственного механизма национальной (макроуровень), а также региональной или территориальной (мезоуровень) социально-экономической системы (государства) подтверждается тем фактом, что в качестве основного результата деятельности системы ГЧП выступают опекаемые блага, заказчиком которых являются как отдельные индивидуумы, так и население региона, а также общество в целом, а «созаказчиком» выступает государство ^[1].

Мы полагаем, что применительно к ГЧП характеристики этого механизма будут весьма сильно различаться в зависимости от конкретной формы государственно-частного партнерства. Так, в контрактной форме государственно-частного партнерства, вследствие отсутствия в системе единого внутреннего управляющего (контролирующего) центра, характеристики этого механизма будут ограничены параметрами, требуемыми для выполнения контрольно-регулятивных функций, что порождает аналогию с моделью регулируемой монополии. При этом параметры механизма управления ГЧП по мере приближения характеристик локальной среды государственно-частного партнерства к институциональной среде отдельной фирмы будут становиться все более похожими на традиционные механизмы внутрифирменного управления, становясь практически неотличимыми от них в такой форме государственно-частного партнерства, как совместное предприятие, вследствие значительной схожести институциональных характеристик среды, а также процессов разработки и реализации управляющих решений и алгоритмов контроля за их реализацией.

Однако, согласно выводам О.И. Уильямсона, коллективные действия экономических агентов способны менять характеристики среды. При этом выделяется две формы воздействия на среду: инструментальная и стратегическая, что связано с институциональными и организационными элементами в механизме государственно-частного партнерства [8] (Makarov, 2017).

По нашему мнению, применительно к государственно-частному партнерству это можно трактовать следующим образом: фактически инструментальная форма воздействия на среду может быть сведена к принятию государственной концепции и нормативных актов, способствующих развитию эффективных форм партнерства, то есть к юридически значимому выражению благоприятной государственной политики с применением инструментария ГЧП в сферах народного хозяйства на макроэкономическом и мезоэкономическом уровнях, что ранее было выделено нами в качестве одного из специфических институтов трехуровневой системы ГЧП.

При этом необходимо учитывать, что государственная политика относительно ГЧП в различных сферах хозяйствования не должна ограничиваться исключительно формальными институтами. Выработка и реализация соответствующих неформальных установок (которыми будут руководствоваться как государственные служащие, так и остальные члены общества) имеет не менее важное значение для развития ГЧП, особенно в условиях недостаточно развитой нормативно-правой базы или общества, в котором неформальные установки имеют не менее значимый либо вообще доминирующий, по сравнению с формальными, характер.

Стратегическая форма воздействия на среду может рассматриваться в качестве своеобразного альянса представителей различных групп, имеющих совпадающие интересы. По нашему мнению, если рассматривать макроуровень национальной социально-экономической системы, то фактически в данном случае само государственно-частное партнерство можно рассматривать в качестве стратегической формы воздействия на среду. Основанием для этого является наличие специальных групп интересов, в качестве носителей которых выступают общество, уполномоченные органы государственной власти (или муниципалитеты) и представители частного капитала.

Выражением стратегической формы государственно-частного партнерства может стать создание конгломератов, наподобие особых экономических зон или кластеров, объединяющих частное и государственное управление, капитал, функционирование которых будет направлено на достижение не только внутренних целей входящих в кластер представителей бизнеса, но также целей кластера и целей всей хозяйственной системы: формирование особого административного правового и налогового режима в пределах обособленной территории порождает особые характеристики формальной институциональной среды, имеющей локальный характер. Далее, процесс формирования формальной составляющей локальной институциональной среды дополняется контрактами и иными соглашениями, которые заключают между собой, а также с государственными структурами, резиденты кластеров и зон.

Заключение

Таким образом, обобщая все вышесказанное, можно сформулировать следующие выводы о промышленной политике:

- промышленная политика в значительной степени определяется новейшим технологическим укладом;

- вмешательство государства должно обеспечивать оптимальность структуры экономики и эффективное распределение ресурсов;

- меры промышленной политики, направленные на развитие отраслей, обеспечивают ускорение процессов изменения структуры экономики;

- промышленная политика предполагает в качестве одной из целей достижение устойчивого экономического роста;

- формирование факторов устойчивого роста предполагает перераспределение потребления во времени;

- промышленная политика предполагает привлечение государством ресурсов в ключевые и потенциально способствующие росту экономики отрасли;

- в настоящее время представителями органов государственной власти на федеральном уровне осознана необходимость развития национальной промышленности на основе ГЧП. При этом роль и значимость ГЧП для российской экономики тем более возрастает, что руководством страны ставится задача перехода от сырьевой экономики к инновационной, что потребует формирования соответствующего инфраструктурного и ресурсного обеспечения промышленности.

Также можно сделать вывод, что промышленная политика функционирует в рамках институциональной среды, взаимодействуя с прочими направлениями экономической политики, а следовательно, в условиях их общей согласованности способствует проявлению синергетического эффекта составляющих экономической политики государства.

Нельзя отрицать, что формирование конкурентоспособной промышленности, выражающееся в инновационной модернизации и в обеспечении повышения конкурентоспособности продукции отдельных отраслей и предприятий, невозможно без учета влияния на такой фактор, как энергоэффективность. Энергоэффективность, управление энергосбережением и энергоемкость конечной продукции выступают неотъемлемыми факторами конкурентоспособности промышленности и экономики в целом. И государственно-частное партнерство в нашей стране должно выступить в качестве одного из оптимальных инструментов реализации государственной промышленной политики, обеспечивающей поворот производственной подсистемы народного хозяйства на инновационный путь развития.

[1] В частности, для производства мериторных благ в оптимальном для развития общества количестве, в соответствии с выводами Р. Гринберга и А. Рубинштейна, необходима активная деятельность государства в качестве меритора или «созаказчика» этих благ [11–13] (Rubinshteyn, 2007; Rubinshteyn, 2010; Rubinshteyn, 2008).