Переход на накопительные принципы пенсионного обеспечения: проблемы и решения

Любые экономические нововведения отныне должны проверяться их влиянием на социальные и нравственные устои общества, должны соответствовать “национальной идее”, закрепленной в Конституции. Соответственно чисто экономических реформ быть не должно. Их триединая сущность диктуется абсолютной необходимостью. Возможно. Что высокие требования социального и нравственного характера приведут к некоторому снижению производительности труда, но есть уверенность, что такое снижение может быть с лихвой компенсировано научно-техническим прогрессом и применением морального стимулирования.

Несмотря на сложность нынешних экономических систем, при анализе их функционирования принято исходить из предельной схематизации, различая всего два основных экономических механизма: свободных товарно-денежных отношений (СТДО) и централизованного управления (ЦУ). Сегодня стало ясно, что оба механизма представляют собой некие абстракции, некие крайности и что применение их в чистом виде нерационально. В результате, чаще всего применяется их сочетание. Тем не менее, к сожалению, терминология остается старой, что вносит невероятную путаницу.

Для примера приведем высказывание известного экономиста А. Каценелинбойгена: “… рынок за XVIII, XIX и ХХ века пережил огромную трансформацию, превратившись из “базара” в современный свободный рынок, являющийся экономической основой свободного общества” [1]. Однако автор забывает, что после трансформации рынок перестал быть свободным. Он стал регулируемым и, значит, представляющим из себя комбинацию двух основных механизмов. Точно также и механизм ЦУ (после неудачной попытки его самостоятельного функционирования в СССР) чаще всего применялся в сочетании с механизмом СТДО, то есть сменился комбинированным.

В развитие понятия о СТДО имелось несколько важных этапов. Это, прежде всего, открытие Адамом Смитом способности рынка к саморегулированию. Опыт использования рыночного механизма показал, что будучи предоставленным самому себе он приводит к циклическим кризисам. С исследований Д. Кейнси и его школы начался следующий важнейший этап в развитии механизма СТДО. Исследования показали, что этот механизм не обеспечивает установление равновесия на уровне оптимального использования производственных возможностей. И что, следовательно, обеспечение оптимума – задача государства, обязанного проводить необходимое регулирование экономики. Механизм СТДО должен смениться комбинированным механизмом.

А. Каценелинбойген напоминает: “Когда пришел Д. Кейнс, … над ним хохотали. Несогласные с Д. Кейнсом говорили: де, вы напоминаете нам девушку, которая хочет быть немножко беременной”. Любопытно, что когда М.С. Горбачев предложил ввести элементы рыночных отношений в советскую централизованно управляемую экономику, над ним тоже смеялись и почти слово в слово повторяли антикейнсианскую аргументацию.

Среди конкретных предложений Д. Кейнса важно отметить предложение о “стимулировании государственных инвестиций, призванных играть регулирующую роль в достижении полной занятости и быть движущей силой экономического развития” (цитируется по толковому словарю [1]).

Опыт применения кейнсианской экономики оказался в отношении функционирования систем производства очень эффективным и в настоящее время экономистов уже беспокоит гипертрофия ЦУ в комбинированном экономическом механизме: “США сегодня становится социалистической страной. Да, у нас был почти свободный рынок в течение 100 лет. Потом государство стало постепенно управлять десятью процентами национального дохода… Теперь частный сектор вынужден поддерживать эффективность госсектора”. Это слова Милтона Фридмана – известнейшего экономиста, лауреата Нобелевской премии [3].

А нас должно, в первую очередь, беспокоить непостижимое отсутствие какой бы то ни было увязки между устремлениями чисто экономического характера и заботами о высокой нравственности и социальной справедливости. В упомянутом интервью А. Каценелинбойгена. Социальному неравенству вообще поются дифирамбы: “Кардинальный вопрос – это создание богатых людей, роль которых неоценима в осуществлении децентрализованных вложений… Сои доходы богатые люди используют для новых вложений в самые различные области, в том числе для инвестиций в искусство и культуру – чего, конечно, никакие государственные структуры делать не станут”. И еще: “Как только у вас число людей больше одного, начинает проявляться их консерватизм. вот почему так важно в Америке наличие богатых людей. Это как раз те, кто способствует созданию нового”.

Где же правда? В социалистических идеях социальной справедливости или в этом панегирике социальному неравенству?

Видимо, всякая идея таковой и остается, то есть не материализуется, если не подкреплена Конституцией, решимостью следовать ее установкам и мудростью правителей. Платон считал, что государствами должны управлять мудрецы. Если так будет, правители уж как-нибудь догадаются поддерживать на должном уровне минимум зарплаты и максимум рентабельности, зафиксировать в Конституции долю расходов на просвещение, медицину, наук и культуру!

Заслуживает внимания высказывание Дж. Сороса: “Без активного вмешательства государства в экономическую жизнь общества, само существование цивилизованного мира окажется перед лицом смертельной угрозы” [1].

Механизм СТДО не был обделен вниманием людей. Меньше повезло механизму ЦУ. Поскольку сегодня механизм СТДО редко применяется без ЦУ, значение ЦУ очевидно, и приходится жалеть, что нормального развития учение о ЦУ не получило. Попытка создания экономической системы с полностью централизованным управлением, предпринятая в СССР, представляла собою, видимо, реакцию на жестокость и необузданность “дикого рынка”, характерного для раннего капитализма.

Начали этот невиданный по смелости и масштабу эксперимент без достаточной теоретической подготовки. Начали в исключительно неблагоприятных условиях. Начали люди, мало к такому эксперименту подготовленные. Уже в 1922 году известный российский экономист Б. Бруцкус выражал сомнение по поводу этого неподготовленного эксперимента. Он писал: “… о жгучем протесте против эксперимента. Произведенного над живым телом многомиллионного народа” [4].

В 1923 году Б. Бруцкус был арестован и выслан из России. А был он совершенно прав. Зачем было экспериментировать, когда даже на бумаге концы с концами не сходились? Именно Б. Бруцкус показал, что концепция социализма в экономическом отношении почти не была разработана. Интересно, что А. Федосеев, анализируя недостатки ЦУ по живым следам развития разрушительных тенденций в советской экономической системе, в 1976 году почти полностью повторил написанное Б. Бруцкусом в 1922 году [5].

А Федосеев полагал, что все беды России в государственной власти над средствами производства, поскольку она неизбежно приводит к тотальному централизованному планированию, которое он считал порочным на том основании, что такое планирование практически невозможно. Продолжая мысль Б. Бруцкуса, можно добавить: 70-летнние попытки реализации невозможного не могли не привести к деградации.

О жизни и гибели социалистической системы написано много. И все-таки, сколько-нибудь убедительной критики ЦУ написанное не дает, а результаты самого эксперимента не слишком убедительны – уж очень плохо и в очень плохих условиях он проводился. Можно бы пожалеть, что в России не нашлось своего Д. Кейнси, но ведь все равно его либо изгнали б, либо оправили в лагерь.

Поскольку механизм ЦУ входит в воцарившуюся комбинированную экономическую систему, вопрос о самостоятельном функционировании механизма ЦУ не очень актуален. Сегодня вопрос состоит в том, как лучше сочетать основные экономические механизмы. Не рассчитывая ответить на этот вопрос в общем виде, в следующем номере журнала перейдем к частным видам деятельности, в надежде, что для них найти ответ будет проще.