Import substitution dynamics in agriculture

Введение. За прошедшие 8–10 лет российское сельское хозяйство показало прогресс в области импортозамещения. С одной стороны, этому благоприятствовали внешнеполитические и внешнеэкономические условия, с другой стороны, это было обусловлено массированной государственной поддержкой не только сферы сельского хозяйства, но и агропромышленного сектора в целом. Так, например, в настоящее время в России реализуется Государственная программа по развитию сельского хозяйства и регулированию рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия [1], в которой помимо развития и совершенствования материального производства в сельскохозяйственной отрасли планируется реализация мер по цифровизации АПК, стимулированию роста сервисных сегментов национального продовольственного рынка, созданию собственных семенных фондов и генетических фондов сельскохозяйственных животных.

Безусловно, успехи импортозамещения в сельском хозяйстве, расширение на этом фоне товарного ассортимента продукции привели к тому, что российские граждане получили больше возможностей в удовлетворении своих потребностей в пище. Кроме этого, объективно повысился и уровень продовольственной безопасности российского государства [2–4] (Baskakov, 2021; Bizin, Mishina, 2021; Nasirov, Yusupov, 2021). Это следует признать долгосрочными положительными изменениями в развитии российской сельскохозяйственной отрасли и сферы агропромышленного производства [5–7] (Mingazov, 2020; Sodnomova, Rubtsova, 2020; Tresko, Savenkova, Skornyakov, 2020). В рамках данной статьи планируется исследовать тенденции и закономерности динамики импортозамещения в сфере сельского хозяйства за последние десять лет, а также выявить возможные проблемы, которые могут негативно повлиять на темпы обновления сельского хозяйства.

Результаты и обсуждение. C 2012 года, когда была инициирована Государственная программа по развитию сельского хозяйства, которая в том числе ориентирована на реализацию мер по импортозамещению в производстве пищевой продукции и соответствующего сырья, общий объем производства в стоимостном выражении увеличился в 2,4 раза (рис. 1).

Рисунок 1. Общая динамика производства продукции в сфере сельского хозяйства российской экономики, млрд руб.

Источник: [8].

Или в среднем в год это составляло 10,2% (с 2012 по 2021 год включительно), и в целом такой линейный повышательный тренд достоверно отражает динамику производства в российской сельскохозяйственной сфере.

Если рассматривать динамику производства сельскохозяйственной продукции по категориям хозяйств, то здесь можно отметить, что максимум был достигнут крестьянскими (фермерскими) хозяйствами, где объемы производства увеличились в 4,1 раза (в 2021 году относительно 2012 года), в сельскохозяйственных организациях абсолютный рост в стоимостном выражении составил 2,9 раза, в личных подсобных хозяйствах граждан – всего 1,5 раза (данные рисунка 2).

Рисунок 2. Динамика производства продукции в сфере сельского хозяйства по категориям хозяйств, трлн руб.

Источник: [8].

Соответственно, за рассматриваемый период (с 2012 года по 2021 год включительно) относительная динамика роста объемов производства в стоимостном выражении была наиболее высокой в категории «крестьянские (фермерские) хозяйства» – в среднем 17,1% в год, менее высокой – в категории «сельскохозяйственные организации» – в среднем 12,5%, наименьшей – в категории «личные подсобные хозяйства» – в среднем 4,2% в год.

Следует отметить, что в целом такой динамический тренд соответствует закономерностям эволюционирования развивающихся экономик в развитые [9] (Kokhno, Enin, 2020), когда происходит отказ от личных подсобных хозяйств, которые по своей сущности являются некоммерческими и служат источником самообеспечения населения основными продуктами питания, а также наблюдается трансформация личных подсобных хозяйств в крестьянские (фермерские) хозяйства. Последние, в свою очередь, коммерческие по определению и стремятся производить кастомизированные продукты питания [10] (Pyanikova, Brezhneva, Pikalova, Ovchinnikova, 2014), но не массово, а наоборот, в небольших объемах.

Кастомизация продовольственной продукции, с одной стороны, позволяет максимизировать добавленную стоимость за счет придания ей неких уникальных действительных или маркетинговых характеристик, в том числе за счет увеличения сервисной и технологической составляющей в цене товаров. Но с другой стороны, кастомизация может приводить к снижению интенсивности сельскохозяйственной деятельности, поскольку используется подход «органического сельского хозяйства», в том числе создающего «суперфуды», т.е. сельского хозяйства, использующего исключительно естественные удобрения (например, отходы жизнедеятельности сельскохозяйственных животных) для производства несуществующей «экологически чистой продукции» [11] (Vartanova, 2019). Считается, что органическое сельское хозяйство, создающее «суперфуды», стимулирует здоровое питание, за которое потребители готовы платить выше в среднем на 70% [12] (Orlova, 2020). В действительности это лишь эффективный маркетинговый ход, который может иметь негативные экологические последствия [13, 14] (Nguyen, 2019; Arslan, 2021).

В свою очередь, сельскохозяйственные организации обеспечивают основной объем производства продовольственной продукции низких переделов, а также сырья, которое в последующем используется в агропромышленных предприятиях для производства продовольственной продукции высоких переделов, которая и обеспечивает основные потребности населения в продуктах питания.

За рассматриваемый аналитический период российское сельское хозяйство демонстрирует тренд на изменение специализации. Так, если в 2012 году в стоимостном выражении около 53% от всего объема производства было продукцией животноводства, то уже в 2021 году ситуация обратная – почти 58% от всего объема производства является продукцией растениеводства (см. рис. 3).

Рисунок 3. Общая структура производства продукции в сфере сельского хозяйства, в % к суммарному объему в стоимостном выражении

Источник: [8].

Вероятно, такой динамический тренд начал формироваться еще до 2012 года, поскольку и сельскохозяйственные организации, и тем более крестьянские (фермерские) хозяйства выбирают специализацию в сфере растениеводства (см. данные рис. 4). Это в целом с точки зрения экономики является рациональным – овощи, фрукты, бахчевые и корнеплоды должны составлять не менее 50–60% от рациона питания среднестатистического потребителя, на продукцию животноводства отводится не более 25–30% рациона [15].

Рисунок 4. Структура производства в сфере сельского хозяйства по категориям хозяйств, в % к стоимостному объему производства в категории

Источник: [8].

Следовательно, специализация российского сельского хозяйства на растениеводстве в определенной степени отвечает и требованиям поддержки здоровья населения. Имеется определенная структурная диспропорция в объемах производства продукции животноводства и растениеводства – личные подсобные хозяйства продолжают производить больше продукции животноводства, нежели продукции растениеводства.

Такая ситуация может быть следствием, во-первых, снижения экономической доступности продовольственной продукции, полученной от сельскохозяйственных животных. Иными словами, здесь имеет место замещение более дорогой рыночной продукции более дешевой продукцией собственного производства. Во-вторых, это может быть следствием «серой» предпринимательской деятельности, когда де-юре личные подсобные хозяйства не являются коммерческими, но де-факто используют кастомизацию («органическое сельское хозяйство», «суперфуды») для увеличения своих доходов. «Серое» предпринимательство в сельском хозяйстве создает не только дополнительные экологические риски, но и риски биологического заражения и распространения инфекционных болезней.

Тренд, характеризующий не стоимостно, но количественно (в натуральном выражении) объемы производства продукции растениеводства и животноводства, позволяет считать верными обе гипотезы (см. рис. 5). Кроме этого, следует выдвинуть и третью гипотезу – импортозамещение способствовало развитию в российском сельском хозяйстве новых рыночных отраслей и сегментов животноводческой деятельности. Соответственно, объемы производства продукции животноводства в натуральном выражении демонстрировали прирост в среднем на 3,4% в год, а объемы производства продукции растениеводства в натуральном выражении сокращались в среднем на 1,2% в год. Также увеличению объемов производства продукции животноводства в натуральном выражении способствовало введение продовольственного эмбарго в 2014 году [16–18] (Evtyukhin, 2018; Drobot, Vartanova, 2018), под которое попали многие мясомолочные продукты, ранее импортируемые из‑за рубежа.

Рисунок 5. Общая динамика производства продукции в сфере сельского хозяйства российской экономики, млн тонн в год

Источник: [8].

Это же в том числе способствовало тому, что около 30% от всего объема производства в сельском хозяйстве (в натуральном выражении) приходится на продукцию животноводства (см. рис. 6).

Рисунок 6. Структура производства продукции в сфере сельского хозяйства (в натуральном выражении), в % к суммарному тоннажу [8]

Но следует понимать, что реализация Государственной программы в сфере развития сельского хозяйства, введение продуктового эмбарго, в том числе для создания стимулов развития отдельных отраслей и рыночных сегментов на российском потребительском рынке, должны, кроме решения геополитических задач, решать и задачи по обеспечению продовольственной безопасности. Согласно данным Продовольственной и сельскохозяйственной организации (FAO) при ООН, Российская Федерация имеет относительно высокий уровень продовольственной безопасности [19]. Вместе с тем потребление российскими гражданами различных групп продуктов питания нельзя признать сбалансированным (табл. 1).

Таблица 1

Данные о динамике и объеме потребления российскими гражданами некоторых групп продуктов питания

На момент написания статьи Росстат не опубликовал актуальные данные о потреблении продуктов питания за 2021 год, поэтому были использованы соседние годы для сохранения общего аналитического тренда. Итак, российские граждане за десять лет потребляли значительно выше рекомендуемой нормы хлебобулочные изделия (+19% и +16% в 2011 и в 2020 годах соответственно), а также в 2011 году – рыбу и рыбопродукты (морепродукты) – здесь уровень потребления выше на 25%, в 2020 году отклонений в потреблении по рыбе от средней рекомендуемой нормы не наблюдается.

По всем остальным группам продуктов российские потребители отклоняются от рекомендуемых норм в сторону меньшего потребления (см. также рис. 7). И в среднем в 2011 году российские граждане потребляли на 15,4% меньше установленных рекомендаций по рассматриваемым группам продуктов, а в 2020 году этот показатель увеличился еще на 1%, соответственно, динамика потребления этих жизненно важных продуктов питания за прошедшие десять лет минимальная, но отрицательная (-1,3%).

Рисунок 7. Потребление российскими гражданами некоторых групп продуктов питания

Источник: рассчитано на основе данных таблицы 1.

При этом, если рассматривать структурную сбалансированность питания российских граждан относительно рекомендуемых норм по указанным в таблице 1 группам продуктов, то можно отметить, что имеется избыточное (+5% и 2% сверх нормы соответственно) потребление хлебобулочных изделий и мяса, недостаточное потребление (-5% и -2,5% ниже нормы соответственно) молока и молочных продуктов, а также фруктов и ягод.

Заключение

Таким образом, подводя результаты анализа динамики импортозамещения в российском сельском хозяйстве, можно отметить следующее:

· во-первых, по части пунктов реализация программы импортозамещения может быть признана успешной – значительно увеличились объемы внутреннего производства продукции растениеводства и животноводства в стоимостном выражении. Однако в натуральном выражении темпы роста объемов производства значительно меньше, вероятно, основной вклад в увеличение стоимости сельскохозяйственной продукции внесла продуктовая инфляция;

· во-вторых, продовольственное эмбарго объективно стимулировало создание новых производств в животноводческой сфере, что позволило заместить многие виды ранее импортируемой из‑за рубежа мясомолочной продукции, поэтому в натуральном выражении темпы роста объемов производства в сфере животноводства существенно выше, чем в сфере растениеводства;

· в-третьих, по тем пунктам программы импортозамещения в сельскохозяйственном секторе, которые предполагали рост продовольственной безопасности и увеличение доступности жизненно важных групп продуктов питания, некоторые цели не достигнуты. Российские граждане испытывают дефицит потребления практически по всем группам, за исключением хлебобулочных изделий.

Очевидно, что основное внимание в дальнейших мерах по импортозамещению в сельском хозяйстве необходимо направить на стимулирование внутреннего производства молочной продукции, фруктов и ягод, а также рыбы, рыбопродуктов и морепродуктов.