Particularities of the Russian National Innovative System

В многочисленных публикациях, посвященных проблемам модернизации российской экономики, одной из центральных задач называется формирование Национальной инновационной системы (НИС). Значительная часть специалистов считает, что у нас ее нет вообще и создавать все нужно заново, чуть ли не с нуля. По крайней мере, в официальном документе «Основы политики Российской Федерации в области развития науки и технологий на период до 2010 года и дальнейшую перспективу» была поставлена задача именно создания НИС. Документ был принят еще в 2002 году, но острота проблемы не уменьшилась.

Что нужно и зачем?

Одной из главных причин непозволительно медленной реализации принятых решений является отсутствие четкого представления о том, что собой представляет нужная для России НИС. Именно для России и именно в сегодняшней ситуации. Почему говорят о ее создании как о чем-то принципиально новом для нас и отсутствующем в нашей стране институте? Этому есть практическое и теоретическое объяснение.

Первое связано с низким уровнем инновационного развития нашей экономики. Естественно напрашивается вывод, что отсутствует механизм, ответственный за доведение до практического применения достижений научно-технического прогресса. Второе связано с общепризнанным утверждением, что концепцию НИС разработал в конце 1980-х профессор Университета Сассекса (Великобритания) Кристофер Фримэн, предложивший как сам термин «Национальная инновационная система», так и ряд постулатов этой концепции в работе «Инновации в Японии» (1987).

Никто не оспаривает приоритет ученого в отношении введения нового термина. Также следует признать заслуги ученого в исследовании процесса материализации научного знания. Но само явление возникло и существовало задолго до появления упомянутой работы. Конечно, системы управления инновационными процессами на уровне макроэкономическом зависят от характера экономического строя, от национальной специфики и исторического прошлого той или иной страны. Но при этом существуют общие для всех характеристики и закономерности функционирования, от состояния которых зависит конечный результат. Задача создания НИС в нашей стране не означает, что ее у нас совсем нет. Она есть, и была в прошлом, но ее сегодняшнее состояние не соответствует современным требованиям.

Международные эксперты не видят в России сложившуюся современную НИС, хотя признают наличие инновационного потенциала. В опубликованном в 2011-м году докладе Организации экономического сотрудничества и развития «Обзор инновационной политики ОЭСР: Российская Федерация» проведен анализ российской инновационной системы и ее определяющих факторов, в том числе имеющихся в наличии ресурсов (в частности финансовых и кадровых), охарактеризованы инновационные возможности предприятий, а также приведены учреждения и стимулы, которые влияют на инновационную деятельность и поддерживают ее [3].

В целом правильно названы сильные и слабые стороны российской НИС, но вызывает вопросы сформулированная первостепенная цель – смещение центра тяжести от ориентации на государственный сектор науки на производственный сектор. Дело не в расстановке акцентов, а в отсутствии эффективной связи между элементами инновационной системы. Вот здесь действительно кроется причина низкой результативности инновационного процесса. Кроме того, ряд авторов обращают внимание на то, что в развитых станах появляются новые формы связей, которые у нас либо отсутствуют, либо находятся в стадии становления [4].

Вызывает вопросы и заявление, что низкая эффективность сегодняшней НИС объясняется отделением научных исследований от производства, которое является наследием советской системы. Это является не наследием, а результатом разрушения советской системы. Централизованное управление экономикой, в том числе и инновационным процессом, было основой цельности экономических процессов. В настоящее время элементы системы остались старые, а связи между ними нарушены. От старой системы отказались, но новую не создали, хотя попытки исправить ситуацию предпринимаются, но не дают желаемого результата.

«… и опыт – сын ошибок трудных»…

Интерес представляет вариант периодизации предпринятых на государственном уровне попыток реформировать существующую в России инновационную систему, предложенный авторами журнала «Эксперт», хотя он больше вызывает вопросов, чем дает ответов. Так, первый этап, по их мнению, проходит в СССР и связан с попытками проведения косыгинских реформ в середине 1960-х годов.

По поводу этой точки отсчета есть определенные сомнения. При нашем понимании сущности НИС она существует всегда как процесс материализации научного знания и обеспечивающих его институтов. Другое дело, что она видоизменяется в ходе исторического развития. Возникновение ее советского варианта можно отнести к 1930-м годам. Как минимум эффективная система материализации научного знания существовала в отраслях, производящих современную по тем временам военную технику.

Второй период авторы периодизации связывают с деятельностью правительства Егора Гайдара. Реформы в этой сфере проходили под тем же флагом, что и основные, и осуществлялись теми же методами. Устранение государства как участника инновационного процесса, приватизация, разрушение оставшихся институтов, попытка внедрить новые институты. Но принципиальных сдвигов в инновационной сфере на этом этапе не произошло. Надежда реформаторов на рыночные стихийные силы себя не оправдала.

Третий этап связывают с появлением в Министерстве промышленности и науки в качестве заместителя министра энтузиаста инновационной деятельности Андрея Фурсенко в ноябре 2001 года. Именно его стараниями само понятие национальной инновационной системы вошло в лексикон нашей политической элиты.

Четвертый этап авторы периодизации связывают с именем Г. Грефа, когда тот возглавлял МЭРТ. Здесь выделяется два направления: первое – формирование технико-внедренческих ОЭЗ и технопарков в регионах; второе – создание Российской венчурной компании (РВК) и развитие сети венчурных фондов [1].

На четвертом этапе авторы «Эксперта» останавливаются по понятной причине, поскольку статья написана в 2007 году. Впрочем, и по поводу выделения последних двух этапов есть определенные сомнения. Их различают не по сути происходящих изменений в инновационной системе, а по личности глав ведомств, которые руководят этими изменениями. Если оценивать конкретные дела, то оба руководителя и саму проблему, и методы ее решения видели примерно одинаково. Составлялись правильные документы и целевые программы, принимались нужные решения, но не было реального результата, если под ним понимать создание российской НИС и достижение запланированных рубежей в инновационном развитии.

Последний экономический кризис окончательно убедил высшее руководство страны, что ситуация критическая и медлить нельзя. Поскольку предпринимавшиеся ранее отдельными правительственными структурами попытки создать эффективную НИС провалились, было принято решение о переносе стратегического руководства процессами инновационного развития на высший уровень. Но вопрос о том, какую конкретно строить НИС в нашей стране, концептуально до конца не решен.

Судя по сегодняшней государственной научно-технической политике люди, ее проводящие, остановились на американской системе как образце для подражания. Речь идет о стремлении придерживаться при преобразовании НИС концепции «тройной спирали». Это проявляется как в попытке создания аналога Кремниевой долины, так и смещении центра научных исследований из академических и отраслевых институтов в университеты.

С точки зрения выбора для подражания американской НИС все логично, поскольку она доказала, что на сегодняшний день является самой эффективной. Но есть и возражения. Во-первых, она в сегодняшнем виде сложилась в США еще в 1980-е годы. Мгновенно ее не построишь, поскольку необходимый материал для этого в России отсутствует. Мы только начинаем его создавать. Во-вторых, насколько американская система совестима с нашими отечественными институтами.

В совместимости этой не уверены общепризнанные специалисты мирового масштаба. Автор концепции «Тройная спираль» Генри Ицкович довольно скептически относится к идее создания «Сколково». В предисловии к своей книге, написанном для русского читателя, ученый приводит исторический пример «инновационного» заимствования у США, сделанного, как и сейчас по инициативе первого лица нашего государства. Речь идет об обернувшейся в свое время для страны огромными потерями эпопее с кукурузой. Как заметил Генри Ицковиц, высокая урожайность кукурузы в Айове никак не гарантирует высокий ее урожай под Москвой, просто потому, что это была модель, подходящая для американского штата. И сегодня воли государства может оказаться недостаточно для реализации такого проекта как «Сколково» [2].

Естественно руководством к действию взгляд со стороны не должен быть, но прислушаться к специалистам в этой области не мешает. В принципе стремиться к лучшим достижениям человеческой цивилизации, к которым, безусловно, принадлежит американская НИС, нужно. Но при этом важно помнить, что не все можно скопировать и что в любой ситуации невозможно отменить и заменить базисные отечественные институты на какие-то новые.

Вывод

Сколково заработает не скоро, но ведь есть в достаточно большом количестве наукограды, в которые нужно вдохнуть жизнь. Создание исследовательских, а затем и предпринимательских университетов, безусловно, прогрессивно, но тоже потребует больших усилий и времени, а результат нужен сегодня. Не имеет ли смысл вспомнить о положительном опыте советского периода, об инновационном механизме, дававшем результат по многим направлениям на уровне лучших мировых стандартов. Благо академические институты не исчезли, сохранилась и основная масса отраслевых. Воссоздать систему их взаимоотношений на основе централизованного руководства всем комплексом «наука-техника-производство-потребление». Речь идет не о возврате к прошлому в его отрицательных проявлениях, поскольку это невозможно, а об использовании того положительного опыта, который приносил стране реальные результаты.