Dependence of models of regions' sustainable socio-economic development in the megapolis – satellite territory system
Kosmacheva N.M.1, Cherkasskaya G.V.1
1 Ленинградский государственный университет имени А.С. Пушкина
Download PDF | Downloads: 16
Journal paper
Creative Economy (РИНЦ, ВАК)
опубликовать статью | оформить подписку
Volume 17, Number 11 (November 2023)
Indexed in Russian Science Citation Index: https://elibrary.ru/item.asp?id=56568106
Abstract:
The article continues a series of studies on the regions' sustainable development in the system of St. Petersburg (megapolis) - Leningrad region (satellite territory). The interdependence of the choice of a specific model of sustainable socio-economic development by regions in this system is established. The concept of a pair-type model of sustainable development in the megapolis – satellite territory system is introduced. The main types of exchange between a satellite region and a megalopolis and the corresponding flows are identified; the specifics and consequences of the mutual exchange of resources, including energy, goods, and waste, are determined. Trends and periods of change in paired types of sustainable development models are analyzed. The dynamics is considered; and the current paired type of the model of sustainable development in the system of St. Petersburg (megapolis) - Leningrad region (satellite territory) is established.
Keywords: region, sustainable development, megapolis, exchange flows, exchange balance, megapolis satellite territory, Leningrad region
JEL-classification: R11, R12, R13, R58
Введение
Широко известная концепция устойчивого развития (КУР) ООН предполагает возможность достижения относительной «однородности развития территорий в части уровня и качества жизни населения при условии соблюдения эколого-экономического баланса» [5]. При всех спорных моментах концепции возможно, что неравенство как глобальная (мировая) проблема вполне могла бы быть решена в процессе реализации КУР, однако современные акторы влияния, создавшие и контролирующие мировую финансовую систему, случайно или намеренно этого не допускают. Поэтому социально-экономическая неравнозначность людей, групп, сообществ, стран, территорий, в том числе городских и сельских, с течением времени только усугубляется, формируя новые социальные классы и новое мировоззрение, в том числе протестное. События последнего года, на наш взгляд, проявили именно такие настроения, направленные против западного политико-экономического владычества, во многих странах мира.
В современном социально-экономическом контексте мегаполисы вольно или невольно становятся драйверами развития и, одновременно, неравенства, масштабно и безответно потребляя любые ресурсы, включая человеческие. Это, как было отмечено нами ранее, «способствует значительной дифференциации жизни населения внутри и снаружи мегаполиса, и для достижения желаемых согласно КУР однородных состояний соседствующих территорий требуются особые усилия от органов управления этими территориями» [25, с.214].
Данная статья относится к серии авторских исследований социально-экономических характеристик «административно-территориального феномена, созданного существованием мегаполиса как самостоятельного административного субъекта в рамках (границах) другого самостоятельного административного субъекта с равными правами относительно единого государства или международного сотрудничества» [25, с.214].
Основная часть
Отметим, что хотя за последние 25-30 лет отечественная наука активно изучала теоретические и практические вопросы социально-экономического развития, в том числе устойчивого, территорий разного типа, включая мегаполисы, а Санкт-Петербург и Ленинградская область, будучи самостоятельными и равноправными, но очевидно не равнозначными, субъектами РФ, в научный публикациях достаточно часто выступают как совместный или парный объект научного анализа вообще [15] и в сфере, например, миграции [2; 18], налогообложения [8] или истории [24], сама модель устойчивого развития регионов в паре «мегаполис – территория-сателлит» не была до 2019 года никем ни поставлена, ни исследована [1].
Обслуживающий тип модели устойчивого социально-экономического развития, с которым фактически согласилась Ленинградская область в начале 21-го века [11; 25], предполагает, что она, как территория-сателлит мегаполиса, «безальтернативно принимает на себя функции по ресурсному обслуживанию мегаполиса; осуществляет снабжение города продуктами питания (в т.ч. транзитное), продукцией вредных и опасных производств, осуществляет вывоз и дальнейшую обработку отходов жизнедеятельности и производств города; предоставляет свою территорию для отдыха и рекреации горожан, в том числе на временной и постоянной основе, формируя необходимую инфраструктуру за свой счет» [25, с. 224]. Такое положение подразумевает определенные обменные потоки ресурсов и продуктов, создающих определенные возможности и угрозы не только в части развития, но и в части существования региона-поставщика ресурсов.
В связи с этим основные виды обмена между регионом и мегаполисом и соответствующие потоки, определенные по состоянию на 2019 год по результатам включенного наблюдения и анализа, а также соответствующие угрозы удобно рассмотреть в таблице (табл. 1).
Таблица 1 – Оценка основных обменных потоков города Санкт-Петербурга (СПб) и Ленинградской области (ЛО) на 2019 год [2]
Предмет обмена |
Направление обменного потока
СПб-ЛО |
Направление обменного потока
ЛО-СПб |
Направление обменного потока
из и за пределы агломерации |
Степень критичности потока для ЛО
|
Земля
|
-
|
+
|
+
|
+++
|
Энергия
|
-
|
-
|
+
|
++
|
Транспорт, в том числе транзит, и
транспортная инфраструктура
|
+
|
+
|
+
|
+
|
Вода
|
-
|
+
|
-
|
-
|
Жилье
|
+
|
-
|
-
|
-
|
Природные ресурсы
|
-
|
+
|
+
|
-
|
Производственные мощности
|
|
|
+
|
-
|
Финансовые ресурсы
|
+
|
+
|
+
|
-
|
Материальные и иные ресурсы для
бизнес-структур
|
+
|
+
|
+
|
++
|
Материальные блага/ценности для
населения
|
+
|
+
|
+
|
-
|
Услуги для населения
|
+
|
+
|
+
|
-
|
Отходы производства
|
+
|
-
|
-
|
+++
|
Отходы жизнедеятельности
|
+
|
-
|
-
|
+++
|
Коренное население
|
+
|
+
|
+
|
+++
|
Мигранты
|
+
|
+
|
+
|
+++
|
Как видим, специфика взаимного обмена ресурсами, в том числе энергией, благами и отходами жизнедеятельности, между мегаполисом и территорией-сателлитом мегаполиса по состоянию на 2019 год (постановка проблемы) была достаточно стандартна: «присвоение мегаполисом (в разной форме и степени легитимности) ресурсов, включая земли и работников, и сбрасывание отходов любого генеза, создающих значительные угрозы для территории-сателлита» [11; 25], что подтверждало обслуживающий тип фактической модели устойчивого развития Ленинградской области как территории-сателлита мегаполиса.
Однако целенаправленная деятельность губернаторов и правительств Ленинградской области за последние десять лет, в расчете на ее относительно выгодное территориальное расположение, позволила сформировать на территории области новую точку роста (порт Усть-Луга) и получить определенные результаты деловой активности не только в сфере транспортировки грузов, поскольку это вывело область на другой уровень значимости в рамках всего народно-хозяйственного комплекса Северо-Запада и России и, соответственно, изменило отношения в паре «мегаполис – территория-сателлит». Это подтверждает наш тезис о том, что сегодня, как и всегда, качество региональной элиты вполне способно прямо определять перспективы развития региона [23, с. 37].
Насколько указанное изменение отношений изменило типы моделей устойчивого развития регионов в системе Санкт-Петербург (мегаполис) – Ленинградская область (территория-сателлит)?
Рассмотрим основные виды обмена между регионом и мегаполисом и соответствующие потоки, определенные по состоянию на 2023 год по результатам включенного наблюдения и отраслевого и статистического анализа, а также соответствующие угрозы в таблице 2.
Таблица 2 – Оценка основных обменных потоков города Санкт-Петербурга (СПб) и Ленинградской области (ЛО) на 2023 год
Предмет обмена |
Направление обменного потока
СПб-ЛО |
Направление обменного потока
ЛО-СПб |
Направление обменного потока
из и за пределы агломерации |
Степень критичности потока для ЛО
|
Земля
|
-
|
+
|
+
|
++
|
Энергия
|
+
|
+
|
+
|
+
|
Транспорт, в том числе транзит, и
транспортная инфраструктура
|
+
|
+
|
+
|
+
|
Вода
|
-
|
+
|
-
|
-
|
Жилье
|
+
|
-
|
-
|
++
|
Природные ресурсы
|
-
|
+
|
+
|
++
|
Производственные мощности
|
|
|
+
|
-
|
Финансовые ресурсы
|
+
|
+
|
+
|
++
|
Материальные и иные ресурсы для
бизнес-структур
|
+
|
+
|
+
|
++
|
Материальные блага/ценности для
населения
|
+
|
+
|
+
|
++
|
Услуги для населения
|
+
|
+
|
+
|
-
|
Отходы производства
|
+
|
-
|
-
|
++
|
Отходы жизнедеятельности
|
+
|
-
|
-
|
++
|
Коренное население
|
+
|
+
|
+
|
++
|
Мигранты
|
+
|
+
|
+
|
++
|
Очевидно, что произошло определенное снижение критичности обменной деятельности в Санкт-Петербург (мегаполис) – Ленинградская область (территория-сателлит). Рассмотрим подробнее наиболее важные моменты.
Так, именно растущие и разнообразные [13] отходы мегаполиса в период конца ХХ - начала ХХI века нарушали экологический баланс и представляли собой критическую, по нашему мнению, угрозу устойчивому развитию Ленинградской области (см., например, [7]). Ведь до сих пор город ежегодно образует около 2,1 млн тонн мусора - в три раза больше, чем область, и вывозит этот мусор полностью на территорию области [17]. Поэтому с начала 2021 года власти города и области согласовали совместную работу с твердыми коммунальными отходами (ТКО): была принята дорожная карта, которая предусматривала создание предприятий по переработке мусора, а в 2022 году была обнародована единая для двух регионов концепция по обращению с ТКО, утвержденная обоими губернаторами после непродолжительного общественного обсуждения. В ней были запланированы некие технологические прорывы в сфере администрирования и переработки отходов жизнедеятельности Санкт-Петербурга и области, включая цифровизацию и активизацию соответствующих охранных мер в области экологии (отслеживание и наказание нарушителей) в Ленинградской области [4; 14].
Баланс трудовых ресурсов между мегаполисом и территорией-сателлитом и ранее, и сегодня в значительной мере, по нашему мнению, не зависит от действий Правительства Ленинградской области, поскольку существует и свобода передвижения, и притяжение мегаполиса в части уровня заработной платы, досуга и пр. Ситуацию в этой сфере для области также можно было признать критической еще до пандемии (дефицит квалифицированных работников, профицит мигрантов с неустановленным статусом) [1; 2; 18] и после нее, но до начала активных действий со стороны правоохранительных органов в отношении организаторов нелегальной миграции. Меньшей угрозой представляется нам состояние текущей энергообеспеченности области в сравнении с мегаполисом, учитывая общность энергетической системы, однако зимой баланс вновь может нарушиться из-за погодных условий и аварий на линиях электропередач в области [12]. Еще меньшей угрозой можно считать использование земель Ленинградской области для обслуживания транспортных потоков мегаполиса, хотя в некоторых случаях они ощутимо меняют качество и условия жизни населения области в разных аспектах. Однако требование доступности всех территорий Российской Федерации (для свободного обмена благами и ресурсами, обеспечения мобильности населения) в какой-то мере защищает территорию-сателлит мегаполиса (область и ее население), поскольку транспортная инфраструктура создается и контролируется в большей степени на федеральном уровне, да и город недавно приступил к приведению в порядок областных дорог, непосредственно ведущих в дачные районы Ленинградской области [16]. Перевод земель сельскохозяйственного назначения, активно используемых аграриями разного типа [3; 21; 22] в течении последних 30 лет под застройку жилыми и производственными зданиями для уходящих с территории города производств, имеет амбивалентную природу, приносил и вред, и пользу области [20]. В каком-то смысле решение земельного вопроса работает и на инвестиционную привлекательность области [10], которая может обернуться и самым неожиданным образом, поскольку социальные, бытовые и транспортные проблемы новых тесных пригородов Санкт-Петербурга, расположенных в Ленинградской области [11], – Кудрово, Мурино и пр. – давно беспокоят и их жителей [6], и руководство города и области [19], в отличие, например, от проблемы моногородов области [9].
Все перечисленное указывает на тот факт, что мегаполис (пока в лице своего руководства) постепенно меняет свою фактическую модель устойчивого социально-экономического развития, ранее основанную на хищническом истреблении доступных областных ресурсов, на более приемлемую для региональных субъектов вынужденного взаимодействия в рамках одного государства. Соответственно, для системы мегаполис – регион-сателлит целесообразно ввести новое понятие – парный тип модели устойчивого социально-экономического развития регионов (МУРР) в системе мегаполис – регион-сателлит. Парный тип МУРР одновременно демонстрирует направленные друг на друга типы моделей устойчивого социально-экономического развития соприкасающихся регионов, определяемые исследователями как отражения фактически применяемой модели устойчивого социально-экономического развития, реализуемой в деятельности органов государственного управления, населения и предпринимательства каждого региона. Выделение понятия «парного типа МУР взаимодействующих регионов», применимого, по нашему мнению, не только для системы мегаполис – регион-сателлит, и соответствующий научный анализ такого взаимодействия в конкретных региональных системах будут способствовать выявлению и решению скрытых конфликтов и конфликтных ситуаций в межрегиональном взаимодействии. В качестве самостоятельного направления дальнейших исследований можно предложить разработать методику оценки потокового взаимодействия регионов, включающую специальные формулы для расчета потоковых объемов и эффектов на основе типовых форм статистического наблюдения, использовав уже имеющуюся потоковую матрицу (табл. 1, 2).
Соответственно, непосредственно на основании проведенного анализа динамики отношений за период с 2019 по 2023 гг. парный тип модели устойчивого социально-экономического развития для взаимозависимых регионов Санкт-Петербург и Ленинградская область считаем возможным изменить с «(ограничено)хищнический – (вынужденно) обслуживающий» (2019 г.) на «(вынуждено)партнерский – (частично) обслуживающий» (2023 г.).
Заключение
Таким образом, на данном этапе исследования установлено наличие взаимозависимости выбора регионами конкретной модели устойчивого социально-экономического развития в системе Санкт-Петербург (мегаполис) – Ленинградская область (территория-сателлит), что позволяет ввести новое понятие - парного типа модели устойчивого социально-экономического развития регионов. Несмотря на достаточно длительный период очевидно негативного влияния мегаполиса на территорию-сателлит в данной системе, анализ потоковой динамики взаимодействия Санкт-Петербурга и Ленинградской области и соответствующих угроз за период 2019-2023 гг. говорит о постепенном преломлении силами руководства Ленинградской области негативной, сложившейся еще до 2010 года, тенденции изменения отношений в сторону углубляющегося неравенства, и установлении нового парного типа модели устойчивого социально-экономического развития регионов в системе Санкт-Петербург (мегаполис) – Ленинградская область (территория-сателлит), а именно тип «(вынуждено)партнерский – (частично)обслуживающий». Соответственно, можно рекомендовать органам государства и управления этих субъектов РФ, особенно Санкт-Петербурга, принять меры к еще более осознанному изменению фактически выбранных моделей устойчивого развития до парного типа МУРР «партнерский – партнерский» с тем, что не усугублять, а все более сглаживать имеющееся социально-экономическое неравенство мегаполиса и его территории-сателлита.
[1] Выявление проблемы обеспечения устойчивого развития в системе «мегаполис – территория-сателлит» произошло в 2019 году в работе [25] и далее в [11]: в научный оборот авторами были введены термины: территория-сателлит мегаполиса («окружающая мегаполис административно выделенная территория, обладающая юридически равным с мегаполисом статусом (субъект Федерации)» [25, с. 216]); активный мегаполис («мегаполис в стадии [жизненного цикла] активного роста и развития» [25, с. 216]); модель устойчивого социально-экономического развития территории-сателлита мегаполиса («долговременная (постоянная) система основных и вспомогательных направлений социально-экономической деятельности территории-сателлита мегаполиса с учетом потребностей мегаполиса и соответствующих связей и отношений между мегаполисом и территорией-сателлитом» [25, с. 216]); а также создана полная «типология моделей социально-экономического развития территории-сателлита мегаполиса в современных условиях с учетом степени открытости экономики (включает типы: «вассальная; обслуживающая; партнерская; симбиотическая; конкурентная; хищническая; нейтральная; удаленная (отстраненная); изоляционистская, паразитическая, удушающая»)» [25, с. 216-218]; также был установлен тип модели развития Ленинградской области в динамике («в период 1992-2000гг. – (средне)конкурентный [1] тип, затем в период 2001-2020гг. – обслуживающий [1] тип» [25, с. 218; 11, с. 820]).
[2] Пояснения к таблице:
· для направлений обменного потока : - отсутствие; + наличие
· степень критичности угрозы: - отсутствует; + низкая; ++ средняя; +++ максимальная
References:
Akopyan E.A., Akopyan A.R. (2021). Analiz sotsialno-ekonomicheskoy integratsii trudovyh migrantov v regione (na primere g. Sankt-Peterburga i Leningradskoy oblasti) [Analysis of the social - economic integration of labor - migrants in the region (on the example of Saint Petersburg and the Leningrad region)]. Aktualnye problemy voenno-nauchnyh issledovaniy. (1(13)). 72-85. (in Russian).
Bugaev M.A. (2015). Mayatnikovye migratsii na rynke Sankt-Peterburga i Leningradskoy oblasti [Labor commuting in the labor market of Saint-Petersburg and Leningrad region]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta. Ekonomika. (4). 86-116. (in Russian).
Chekmarev O.P., Konev P.A. (2019). «Leningradskiy gektar» kak instrument ustoychivogo razvitiya selskikh territoriy Leningradskoy oblasti [«leningrad hectare» as an instrument of sustainable development of rural territories of the Leningrad region]. Vestnik Udmurtskogo universiteta. Seriya Ekonomika i pravo. 29 (6). 786-793. (in Russian). doi: 10.35634/2412-9593-2019-29-6-786-793.
Cherkasskaya G.V. (2023). Kachestvo regionalnoy elity kak faktor ustoychivosti regionalnoy ekonomicheskoy sistemy [The quality of the regional elite as a factor of stability of the regional economic system]. Regional problems of transforming the economy. (5(151)). 31-39. (in Russian). doi: 10.26726/1812-7096-2023-5-31-39.
Ivanova N.A., Fortyshev I.Yu. (2023). Osobennosti nalogovogo stimulirovaniya regiona: opyt Sankt-Peterburga i Leningradskoy oblasti [Features of tax incentives in the region: the experience of St. Petersburg and the Leningrad region]. Management accounting. (7). 222-229. (in Russian). doi: 10.25806/uu72023222-229.
Khodos D.V., Koroleva K.S. (2021). Otsenka sostoyaniya agrarnogo kompleksa regiona i formirovanie perspektiv ego razvitiya (na materialakh Leningradskoy oblasti) [Assessment of the development of the agricultural complex of the economy based on the materials of the Leningrad region and its development prospects]. International Agricultural Journal. (4(382)). 18-23. (in Russian). doi: 10.24412/2587-6740-2021-4-18-23.
Kopkov A.A., Zaytsev A.A. (2022). Sotsialno-ekonomicheskoe razvitie monogorodov Leningradskoy oblasti v usloviyakh sanktsiy 2022 goda: bezopasnost, riski, vozmozhnosti [Socio-economic development of monotowns in Leningrad region under sanctions in 2022: security, risks, opportunities]. Journal of legal and economic studies. (4). 229-234. (in Russian). doi: 10.26163/GIEF.2022.27.84.036.
Kosmacheva N.M., Cherkasskaya G.V. (2019). Human resources and entrepreneurship in modern models of sustainable social and economic development of the satellite territory of an active metropolis (on the example of the Leningrad region and the city of St. Petersburg) New Silk Road: Business Cooperation and Prospective of Economic Development. 213-219.
Kosmacheva N.M., Cherkasskaya G.V. (2022). Ustoychivoe razvitie territorii-satellita megapolisa i novye ugrozy v usloviyakh pandemii [Sustainable development of the megalopolis satellite territory and new threats in the context of a pandemic] International Economic Symposium 2022. 817-821. (in Russian).
Kosmacheva N.M., Cherkasskaya G.V. (2023). Energomenedzhment munitsipalitetov kak indikator differentsiatsii munitsipalnyh rayonov po kachestvu upravleniya v Leningradskoy oblasti [Energy management of municipalities as an indicator of differentiation of municipal districts by quality of management in the Leningrad region]. Economics and management. 29 (5). 509-517. (in Russian). doi: 10.35854/1998-1627-2023-5-509-517.
Kosmacheva N.M., Cherkasskaya G.V. (2023). Investitsionnyy klimat kak faktor ekonomicheskogo razvitiya regiona: opyt Leningradskoy oblasti Rossiyskoy Federatsii [Investment climate as a factor of regional economic development: experience of the Leningrad region of the Russian Federation]. Society: politics, economics, law. (6(119)). 94-101. (in Russian). doi: 10.24158/pep.2023.6.13.
Kukanova P.A., Grinemayer E.A. (2022). Ustoychivoe razvitie Sankt-Peterburga i Leningradskoy oblasti na primere utilizatsii otkhodov zhivotnovodstva [Sustainable development of St. Petersburg and the Leningrad region on the example of animal waste disposal] Science of St. Petersburg - Petrograd - Leningrad and ensuring the security of the country. 327-333. (in Russian).
Limonov L.E., Batchaev A.R. (2013). Sankt-Peterburg i Leningradskaya oblast: svyazi, problemy, koordinatsiya razvitiya aglomeratsii [St. Petersburg and Leningrad region: interaction, problems, coordination of the metropolitan area development]. Spatial Economics. (1). 123-135. (in Russian).
Podvoyskaya M.A. (2021). Analiz ugroz ekonomicheskoy bezopasnosti Leningradskoy oblasti, voznikayushchikh pod vliyaniem nezakonnoy migratsii [Analysis of threats to the economic security of the Leningrad region arising under the influence of illegal migration]. Bulletin of the Saint Petersburg State University of Economics. (3(129)). 160-164. (in Russian).
Shamakhov V.A. (2023). Effektivnoe razvitie Sankt-Peterburga i Leningradskoy oblasti: vzglyad istorika [Effective development of Saint Petersburg and Leningrad region: the historian’s view]. Management consulting. (2(170)). 6. (in Russian). doi: 10.22394/1726-1139-2023-2-6-6.
Tokunova G.F., Pletneva N.G., Averina M.V. (2022). Analiz sostoyaniya i osnovnyh tendentsiy razvitiya rynka zhiloy nedvizhimosti (na primere Sankt-Peterburga i Leningradskoy oblasti) [State and prospects for the development of the residential real estate market (case study of St. Petersburg and the Leningrad region)]. Journal of Economy and Entrepreneurship. (6(143)). 439-442. (in Russian). doi: 10.34925/EIP.2022.143.6.081.
Veretennikova K.V., Dmitriev I.S. (2023). Osobennosti sovmestnogo razvitiya osobo okhranyaemyh prirodnyh territoriy i prilegayushchikh k nim naselennyh punktov Leningradskoy oblasti [Features of joint development of specially protected natural areas and adjacent settlements of the Leningrad region]. Urbanistics. (2). 84-96. (in Russian). doi: 10.7256/2310-8673.2023.2.43452.
Страница обновлена: 25.04.2025 в 09:18:23